Мой Друг Казанова. Юлия Н. Шувалова

любой.

      Он только смог произнести:

      – Невероятно! —

      и зашагал дальше по набережной.

      – В моё время, – продолжил он чуть погодя, – в Париже все соусы готовились в кухнях, и сколько их было! Бешамель, эспаньоль, альманд, оландэз, майонез…

      – Майонез и сейчас можно купить, – вставил я, но человек в парике отмахнулся, и я понял: если соус можно было «купить», он тут же терял право называться соусом.

      – Это были шедевры кулинарного искусства, а некоторые готовили по рецептам XVI века! С чем вы употребляете…, как вы сказали, называется тот соус?

      – Кетчуп.

      – Да-да.

      – С чем угодно.

      Он остановился.

      – С мясом? С рыбой?

      – Да, еще с пельменями, с макаронами. С ним же вы делаете хот-дог.

      – Это тоже блюдо?

      – Ну, да, только быстрого приготовления.

      – И как его готовят?

      – Берут булку, разрезают вдоль, кладут туда сосиску и поливают кетчупом и горчицей.

      Он процедил:

      – Этим вы утоляете голод, не так ли?

      – Так.

      – А кто же придумал это блюдо?

      – Американцы.

      Лицо его скривилось в гримасе боли.

      – Мне было чрезвычайно грустно, мой друг, видеть, как пали наши бастионы в Новом Свете, а потом и англичане отказались от своих завоеваний. Стоило ли, скажите на милость, плавать через весь океан, чтобы в конце концов всё потерять?

      Дальше мы всё время шли молча, но рядом. Пробило полночь, когда мы очутились у моего дома, и здесь он спросил:

      – У вас есть гостиницы?

      – Есть.

      – А кареты?

      – Машины.

      – Проводите меня в гостиницу.

      – Вас не примут.

      – Отчего же?

      Я замялся:

      – Ваша одежда…

      Мы оценили друг друга с ног до головы. Я выглядел как тот самый голодный оборванец-революционер по сравнению с разодетым сеньором Казановой. Однако всё общество хоть в Париже, хоть в Москве состояло из подобных мне, и один только вид пришельца грозил устроить настоящую революцию, а виновника заточили бы в Бастилию для сумасшедших где-нибудь на Канатчиковой даче. Так я ему всё и объяснил.

      Он не мог в это поверить.

      – Это невозможно! – сокрушался он. – Почему я не могу остаться и провести ночь там, где хочу? Вы прикажете мне искать постоялый двор? Таверну? Что ещё? Где в этом проклятом городе я могу получить кусок хлеба, кров и ложе? Мне не нужно женщины, но пусть мне дадут всё остальное!

      И тут мне в голову пришла спасительная мысль.

      – Послушайте, пойдёмте ночевать ко мне.

      Он подозрительно посмотрел на меня.

      – У вас гостиница?

      – Нет, квартира.

      – Дом?

      – Что-то вроде.

      – Надеюсь, я могу рассчитывать на ложе?

      – И даже на завтрак.

      – Сколько вы просите?

      – Я не прошу.

      – Вы хотите, чтобы я у вас гостил?

      – Почему бы нет?

      На мгновение