Мужчина апреля. Карина Добротворская

солнечный свет и утренний холодок. Огромное-огромное пространство внутри чаши.

      Я оказалась на трибуне.

      По зеленой траве метались фигуры в красных куртках, черных шортах и гольфах. Голые колени в просвете между шортами и гольфами поражали преувеличенной лепкой: все мышцы, все связки. Лица у всех тоже были клубного цвета: красные. Одинаково разгоряченные тренировкой. Все женщины казались молодыми и красивыми. Даже некрасивые. Они двигались с какой-то быстрой грациозной ловкостью, которая убеждала сильнее, чем черты лица.

      Мне никогда не был интересен спорт. Тем более футбол. Двадцать две женщины бегают за мячиком – серьезно?

      «Ты неправильно рассуждаешь! – хохотала в таких случаях Вера. – Смотри так: вот бегают в трусах двадцать две молодые миллионерши». И ее Маша тут же давала ей локтем в бок: «Но-но, попрошу…» Милый семейный ритуал, повторяющийся у нас дома на каждом финальном матче, в котором, как правило, состязались «Артемида» (болели Вера и Ника) и «Аврора» (болела в одиночестве питерская Маша).

      Я не сразу увидела на поле Айну. Волосы под красной повязкой. Лицо отрешенное и сосредоточенное. Спокойные точные движения. Бум-бум, бум-бум. Мяч коленом, мяч с носка. Мяч коленом, мяч с носка.

      – Еб твою мать! – заорала вдруг седая женщина и вскочила со скамьи.

      Так я, собственно, и заметила ее присутствие.

      Она вся вытянулась, словно охотничья собака в стойке, замахала рукой:

      – Еб твою мать! Доеби ее! Доеби! Вот так!.. Еби! Еби! Еби!

      Я подивилась, что бы это могло значить. Тем более странно, что спортсменки, похоже, поняли. Закивали, перестроились. Тренер упала обратно на скамейку:

      – Фу-у-ух.

      И заметила меня. Нахмурилась:

      – Журналист?

      Я подсела. Она неприветливо буркнула:

      – Все разговоры потом. У нас тренировка, – и заорала оглушительно: – Еби же! – а потом добавила спокойно: – Вот так.

      Я еле сдержала улыбку. Все эти «еби», по-видимому, обладали многими тонкими отличиями, полными глубокого профессионального смысла, понятного спортсменкам.

      – Экологическая безопасность. – Я показала удостоверение. – Меня зовут Ариадна.

      – Господи ты боже мой, – пробурчала тренер. – А я при чем?

      – Нет-нет, – поспешила я успокоить. – К вам – никаких вопросов. Просто смотрю тренировку.

      – А. Элла, – представилась тренер. Пригладила ежик коротких волос. – Да уж.

      – Вы уже видели новости?

      – Краем уха слышала. Мне некогда. А что там еще?

      Она сидела расслабившись, опустив плечи. Поза человека, которому нечего поведать полиции. Потому что у подопечных ей миллионерш в трусах все хорошо. У всех.

      – Грета…

      – Ну да. Бедная Айна. Айна у нас – молодец. Правильно, я считаю. Нечего сидеть дома и нюнить. Иди к подругам, к команде. Займись делом. Слезами горю не поможешь.

      – Она горюет?

      Тренер глянула на меня удивленно.

      – Она выглядит такой собранной, – пояснила я. – Такой спокойной. Такой…

      – Обычной? А что ж ей,