Дневник добровольца. Хроника гражданской войны. 1918–1921. Георгий Орлов

двери выходят в эту комнату.

      6.10.1918. Последнее время начали сильно дохнуть куры и утки во всех станицах. У нашей хозяйки было раньше больше 100 штук, а теперь осталось не больше 30. Ежедневно околевают сразу по 2–4 штуки. В чем заключается эта болезнь, я не знаю, но несомненно, что она носит эпидемический характер.

      Испанская болезнь41 добралась и досюда, и теперь во многих домах лежат почти все члены семьи. Офицеры тоже довольно основательно болеют, мы с Андреем пока что держимся, хотя он говорит, что чувствует, что каждый день у него уходят силы. Дело в том, что хотя и хорошо питаемся, но едим очень мало мяса, а всё больше растительное и мучное и довольно часто куриное белое мясо. Что же касается до обычного мясного питания, то в этом отношении дело обстоит хуже, так как казенный суп с вареным мясом мы берем сравнительно редко, так как он обычно бывает невкусен, а хозяева наши не покупают и не едят мясо. Денег у нас абсолютно нет, и Андрей всё время мечтает о том, чтобы съесть целого гуся, когда мы получим наше жалованье.

      7.10.1918. Несколько дней тому назад прибыл в батарею один прапорщик, настолько нудный и надоедливый, что прямо не знаешь, куда от него деваться. Человек он уже пожилой, ходит с бородой, но это очевидно нисколько не мешает ему приставать ко всем с самыми ничтожными пустяками. Фамилия его Добровольский и зовут его Андрей Андреевич. Здесь интересно будет указать, что в нашей батарее очень много офицеров с такими «квадратными» именами. Так, у нас есть Владимир Владимирович Булгаков, Николай Николаевич Петров42, Николай Николаевич Яшке, Петр Петрович Зиновьев, Сергей Сергеевич Иванов, Александр Александрович Люш, Андрей Андреевич Добровольский, был еще переведен в конно‐горную батарею Михаил Михайлович, фамилию его не помню сейчас.

      Все наши дамы и сестры надоели решительно всем. Мы с Андреем чересчур мало ими интересовались и очень мало были в их компании, но и то с большой радостью выпроводили бы их отсюда. Михаил Петрович, взявши на свое попечение Людмилу Васильевну, устроил ее у себя на квартире, а сам ходил ночевать к Люшу и Иванову до тех пор пока к ним не приехали эти две сестры. Теперь он ночует у нас, а Люш, Иванов и Зиновьев ходят куда-то в другой дом на ночлег. Такая возня, по-моему, – лишняя затея, тем более, что хозяева, в чей дом офицеры привозят эту публику, естественно морщатся, так как им приходится кормить больше народу.

      8.10.1918. Ночью была довольно основательная гроза, сопровождавшаяся сильным ливнем. Для нас гроза в октябре месяце довольно редкое явление. На улицах сразу стало грязно и настолько холодно, что я не мог согреться, одел свою верхнюю фуфайку. В доме тоже моментально стало сыро и холодно и немудрено, потому что все здешние постройки носят определенно только летний характер. Днем дождя не было, но пронзительный холодный ветер дул всё время. Единственное утешение было в том, что всю пыль прибило к дороге, а то до этого времени было и жарко и, что хуже всего, пыльно. К вечеру в доме

41

Имеется в виду эпидемия гриппа «испанки», которая в 1918 г. поразила многие европейские страны и сопровождалась высокой смертностью.

42

Петров Николай Николаевич, р. 1888. Капитан. В Добровольческой армии; авг. – сен. 1918 в составе 3-й батареи 3-го отдельного легкого артиллерийского дивизиона. Полковник (11 янв. 1919). Во ВСЮР и Русской армии в Дроздовской артил. бригаде до эвакуации Крыма. Галлиполиец. Осенью 1925 в составе Дроздовского артдивизиона во Франции. Ум. 1971.