Аномалия. Эрве Ле Теллье

когда маленькая Джоанна ждала школьный автобус, перед ней остановился черный лимузин, заднее окно с тонированными стеклами опустилось, и одноклассница пригласила Джоанну в машину, радуясь, что сможет провести с ней еще несколько минут.

      – Конечно, Джоанна, – подбодрила ее мать подружки, – садись, мы сделаем небольшой крюк, чтобы довезти тебя до дому, ничего страшного.

      “Ничего страшного”. Все понятно, мать скрепя сердце уступила просьбам дочери. Девочка забралась к подруге на заднее сиденье большого немецкого седана.

      Дама за рулем, желая показать, как она хорошо воспитана, решила поддержать разговор:

      – Ну, Джоанна, кем ты хочешь стать? Ну не портнихой же, как твоя мама, надеюсь?

      Джоанна не ответила. Вернувшись домой, она бросилась к матери со слезами на глазах, крепко обняла ее, потом вытащила свои тетрадки. Одна-единственная высокомерная фраза только что превратила ее в самую благодарную дочь и самую прилежную ученицу.

      Двадцать лет спустя Джоанна не забыла, откуда она и куда идет. А главное, она прекрасно понимает, что в этой истории с гептахлором, с которым работают в основном женщины, и почти все цветные, боевитая чернокожая адвокатесса собьет прицел и сдержит напор оппонентов. Прайор, во всяком случае, очень на это рассчитывает. Джоанна догадалась, что он так упорно настаивал на том, чтобы именно она была его адвокатом, что “Д&Л” пришлось ее нанять, несмотря на высокие запросы, хотя она надеялась, что этим их отпугнет; ей сразу же дали клиента, одного-единственного – “Вальдео”. Более того, адвокатское бюро, где это видано, сразу возвело ее в ранг partner.

      Большие окна в офисе Прайора на верхнем этаже небоскреба тридцатых годов выходят на реку Делавэр. Даже в ее присутствии Прайор не может удержаться и ходит взад-вперед по комнате с довольным хозяйским видом, притворяется, что забыл обо всем и просто любуется видом на реку, скрестив руки и вздернув подбородок а-ля Муссолини. И всякий раз Джоанна терпит эти сеансы показушной медитации, тем более что их тут двое из одной адвокатской фирмы, а значит, каждая минута их рабочего времени обходится клиенту в сотню долларов. Как-то раз она все-таки решилась напомнить ему об этом. Прайор тогда выскреб из своей памяти округлую циничную фразу: если бы деньги не стоили так дорого, мы бы не придавали им такого значения… Прайор это не сам придумал, но он любит цитаты. В мире топ-менеджеров, где любая литературная культура неуместна, он превратил ее в мощный инструмент символической власти. Поэтому, когда замаячила угроза уголовного процесса по делу о гептахлоре, инсектициде, запущенном в производство до проведения надлежащих испытаний, и совет директоров начал проявлять первые признаки беспокойства, Прайор блестяще отмел принцип предосторожности: “Дорогие коллеги, я часто думаю о прекрасной поэме Ральфа Уолдо Эмерсона, которая заканчивается такими словами: «Не иди туда, куда ведет дорога. Иди туда, где дороги пока нет, и оставь свой след». Так что да, в бесконечной борьбе за возможность накормить человечество мы оставили