В мире событий и страстей. Владимир Бурлачков

все ли так, и не перепутал ли чего.

      – На самом деле, эта проблема – очень интересная, – согласился Григорий Эммануилович. – Традиционное общество основано на различных табу, а современные ценности состоят в выражении внутренней свободы личности. – Тоже принялся за куриную ножку, попытался откусить и поморщился.

      – За границей однополые браки вовсю регистрируют, – хихикнул Пашка.

      – А браки между родственниками? – спросил Олег.

      – Все подряд, небось. – Пашка посмотрел на лектора.

      – Браки между родственниками во всех странах не разрешаются, – сказал Олег. – Иначе же что? Гемофилия у потомства. Это, как раз, пример того, что цивилизация основана на табу.

      – Не совсем удачный пример, – отозвался Григорий Эммануилович.

      – На какой-то стадии развития племена начинают замечать, к чему приводят родственные браки, и возникает запрет. – Олег посмотрел на лектора. – Получается, что цивилизация возникает благодаря табу. А как орган надзора появляется государство.

      – Государство возникает не из-за этого, а из-за борьбы классов, – бодро выговорил Григорий Эммануилович.

      – Это уж вы из марксизма хватили, а не из либерализма, – ответил Олег.

      – Вы многие вещи путаете, – спокойно заметил лектор.

      Участники «слета» уезжали через два дня. Долго толпились у входа, ожидая автобусы, а когда они появились, женщина в светлой дубленке открыла дверь в фойе и закричала:

      – Эля! Быстрее! Быстрее!

      Началась суматоха. Все побежали к автобусам и затолкались у дверей.

      Странно, почему у них все так бурно, подумал Олег. Как будто эвакуация.

      Ирина позвонила ему на работу в конце дня и первым делом спросила:

      – Ты чего там затеял? Домой, что ли, собираешься? А я гостей принимаю. Викторию Георгиевну Нивецкую! Мы тут вдвоем сидим и водку пьем. И сами себе наливаем. Представляешь! – И совсем ласковым, капризным голоском: – Приходи к нам! Хорошо? Я тебя в холле встречу. А то, правда, – вдвоем.

      Он стал отнекиваться, говорить, что устал и хочет домой.

      – Я тебя прошу! – Ирина помолчала. – Ты мне по одному делу нужен.

      В холле бывшего НИИ удобрений она ждала его у стойки охраны.

      – Слушай, вот не было печали! – говорила она тихо и быстро.

      – Припирается сегодня ко мне эта Нивецкая и сидит уже два часа. У меня дел до фига, а она села и ля-ля-ля. Как из пулемета.

      – А с какой стати она – к тебе? – не понял Олег.

      – Она к Артамонову приперлась. А его нет сегодня. Ну, решила заодно меня на что-нибудь расколоть. Может, при тебе она клянчить не будет. Все мне про какой-то альманах заливает. Она думает, я деньги печатаю, чтобы на альманахи раздавать.

      В углу большого кабинета стояли журнальный столик и низкие мягкие кресла. Нивецкая сидела, закинув ногу на ногу. Взглянула на Олега и сказала:

      – Ну да, я знаю, что вы старый Иришин друг. А я – друг новый.

      – Налей нам, пожалуйста. – Ирина села в кресло и придвинула на середину столика