В мире событий и страстей. Владимир Бурлачков

будет.

      – Хрен его знает! – чистосердечно признался Олег.

      – А знаешь, что войска в Москву входят? – спросила Ирина.

      – Это брехня, наверное.

      – Ну, да! Танки! И что сейчас делать? В банк бежать?

      В комнату вошел Борька:

      – Слышал? Да? А шефа на совещание вызвали.

      – Я думал, что он на дачу удрал, – ответил Олег.

      – Все так думали! Я уж обрадовался и портфель стал собирать. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

      Пошли в приемную шефа. Секретарша смотрела телевизор. По одной программе зачитывали обращение, по другой показывали балет.

      – А говорят, что в Москву войска входят, – сказал Олег.

      – В «Новостях» показывали, – ответила секретарша. – На центральных улицах уже стоят.

      В дверь заглянул Веселов.

      – Светоч демократии! – обратился к нему Борька. – Что такое на белом свете делается!

      – А, разберутся, – отмахнулся Веселов и ушел.

      Борька перещелкал пультом разные каналы:

      – И кто его знает, к чему все это? И как закончится?

      В комнате Олега они заварили чай и включили радио. Никаких новых сообщений не было.

      – В субботу по городу прогулялся, – рассказал Олег. – Все-таки наша публика немного не в себе.

      – А танки в городе? – спросил Борька.

      – Тоже бред какой-то…

      Олег позвонил Ирине, спросил, есть ли новости.

      – Никто ничего толком не знает и понять не может, – раздраженно говорила она. – И брательник мой как сквозь землю провалился. Нигде его нет!

      – Уже в партизанах! – предположил Олег.

      – Я боюсь, что по другому адресу. А у меня товар на таможне. Все, пока!

      Допили чай с пряниками. Послушали по радио очередные «Последние известия».

      – Надо выяснить, что обо всем этом думает народ. – Борька стал набирать номер: – Алло! Это что такое? Это – торговая точка? Очень приятно. И как вы там поживаете? Нет ли у вас в продаже шашек? Нет, ни шишек. Слышали: «Шашки наголо!» Вот такие нам и нужны. Жаль, что нет. Хи-и! А события обсуждаете, поди? И какие мысли у коллектива? – Борька продолжал разговор и передавал его Олегу: – Что? Половина коллектива празднует победу над бардаком? А вторая? Скорбит и рвется защищать демократические начала в жизни общества? Нет, не рвется? А что тогда? А, ведет словесные брани и чаи гоняет с печеньем. С удвоенным аппетитом. А кто рвется грудью защищать? Евдокия Ефремовна! Вот, здорово! Уже отказывается? Как же так! Говорит, что в подвале отсидится? Да? Зря размечталась! Не отсидится? Что? В люк не пройдет? Хи-и!

      Борька положил трубку и сказал:

      – Во, как у них здорово в овощном магазине! Говорят: если что, в подвал заберутся.

      Во второй половине дня Олег сбежал с работы и поехал в центр города. На Садовом кольце недалеко от Октябрьской площади троллейбус обогнал военную колонну: четыре танка медленно двигались за милицейской машиной с мигалкой. У пресс-центра МИДа стояли танки и бронетранспортер. На броне сидели солдаты. Вокруг толпился народ. Кто-то фотографировал.

      Олег вышел из троллейбуса