Элементали. Майкл Макдауэлл

ты ребенок! – возопила Большая Барбара. – Не знаю, зачем я растрачиваю любовь на вас обоих!

      Люкер принес матери напиток.

      – Сделал слабенький. Лед да вода. Тебе незачем напиваться, пока не зашло солнце.

      – Моя лучшая в мире подруга умерла, – ответила Барбара. – Я ее поминаю.

      – Ее и без тебя помянут, – тихо сказал Люкер. Он плюхнулся обратно на диван и снова уронил ноги на колени матери.

      – Ровно положи! – скомандовала Большая Барбара. – Чтобы я могла опустить каталог.

      Несколько минут стояла тишина. Индия продолжала свою кропотливую работу горсткой цветных карандашей, Люкер, видимо, спал, Большая Барбара потягивала напиток и переворачивала страницы каталога, прислонив его к ногам Люкера.

      – Боже святый! – обратилась Большая Барбара к Люкеру и ударила его кулаком по коленям. – Ты видел, Люкер?

      – Видел что? – пробормотал он без интереса.

      – Тут есть мороженица за семьсот долларов. Ей даже не нужна соль. Может быть, даже молоко и сливки не надо. За такие деньги она должна включаться в розетку и через четыре минуты выдавать полкило вишнево-персиково-ванильного пломбира.

      – Я удивлен, что Ли такую не купила.

      – Так купила! – ответила Большая Барбара. – Но я-то не знала, что она стоит целых семьсот долларов! На семьсот долларов можно внести первоначальный взнос за дом на колесах!

      – Покупать дома на колесах – моветон, Барбара. Мороженицу, по крайней мере, можно спрятать в шкафу. Тем более, у Дофина денег не занимать. А теперь, когда Мэриэн Сэвидж наконец так удачно и изящно откинула копыта, у него их еще прибавится. Они собираются переехать в Большой дом?

      – Я не знаю, они еще не решили. И не решат, пока мы не вернемся из Бельдама.

      – Барбара, – сказал Люкер, – кому в голову пришла идея поехать всем вместе в Бельдам? Я про то, что Мэриэн Сэвидж умерла в Бельдаме. Ты правда думаешь, что Дофину пойдет на пользу находиться там, где умерла его мать всего три дня назад?

      Барбара пожала плечами.

      – Ты же не думаешь, что я могла предложить что-то подобное? И Ли тоже нет. Это идея Дофина – Дофина и Одессы. Одесса была там с Мэриэн, конечно же, ведь в те дни Мэриэн настолько ослабла, что не могла даже пройтись по коридору без помощи Одессы. И так или иначе, Дофин и Одесса, судя по всему, считают, что нам всем пойдет на пользу съездить туда и выбраться из привычной обстановки. Ты ж помнишь, когда Ботвелл умер там, никто оттуда не уезжал полгода – а в том году было прекрасное лето!

      – Ботвелл – это отец Дофина? – спросила Индия.

      Барбара кивнула.

      – Сколько было Дофину, когда Ботвелл умер, а, Люкер?

      – Пять. Шесть. Семь, – ответил Люкер. – Не помню. Я даже не помнил, что он умер в Бельдаме.

      – Знаю, – ответила Барбара. – Кто вообще теперь вспоминает бедного старого Ботвелла? Во всяком случае, Мэриэн пробыла там не так уж и долго, чтобы говорить, что все ее страдания пришлись на Бельдам. Они с Одессой провели там не больше полутора дней, когда Мэриэн скончалась.