Сказ о твоей Силе. Андрей Драченин

жесткой. Гудел барабан, злой рванный ритм рождая. А вслед за ритмом танцующий то ходил, ступая шагом крадущимся, глазами всех пронзая, то бросался чуть ли не в толпу, словно зверь на добычу: пугались люди, но не расходились, смотрели завороженно.

      Не понравилось Урун поведение злого красавца, по душе корябнуло.

      – Зачем он так? – вырвалось у нее невольно.

      – Хитрый он, сильный. Зверя выпускает своего. Зверь знает, как силу показать.

      – Зверя? – спросила, не удержавшись Урун.

      Бэркэ быстро и пронзительно глянул ей в глаза – Урун потупилась. Показалось – насквозь видит ее шаман. Что неприязнь её вспыхнувшая, как лист сухой на воде плавала, а в глубине… интерес всплыл, желание, отклик звериный. Испугалась Урун, ударила всплеском мыслей по водной глади души, рябь пустила, прогнала всплывшее. Посмотрела в глаза Бэркэ – он понимающие улыбался.

      На следующий день те, кто решил, что в Круг готов, вышли перед шаманом старейшим. Начертал каждый на деревяшках одинаковых имя свое и в мешок его бросил – для жребия. И Урун свой опустила чуть дрожащей рукой.

      «Что я здесь делаю?!» – мелькнула испуганной птахой мысль.

      Потом некогда думать стало: прикипело внимание к узловатым рукам старейшины – захочешь, не оторвешь. Загремел глухим рокотом жребий в мешке, нырнули темные пальцы, пошарили задумчиво, поймали. Вынули две дощечки, губы, запавшие, начертанное прочитали. И так ещё два раза. Имя Урун не прозвучало. Первые участники круга были отмерены.

      Урун со смешанными чувствами смотрела, как они готовятся, настраивая тело и дух к предстоящему. Затем в свою очередь выходят в Круг. Вершат то ли союз, то ли поединок вдохновенного стихийного движения: то стремительно кружа и взрываясь прыжками и шагами, то почти замирая, всматриваясь в видимое лишь им двоим, мчащимся одной дорогой духов.

      Она была восхищена: всё естество её рвалось слиться с потоками сил, что сквозили в движениях танцующих. И боялась: а сама как встанет напротив жребием приведенного? Придёт ли вдохновение, поведёт ли бубен путем верным?

      Так прошёл первый день, затем второй. Настал третий: перед старейшиной стояло пятеро и Урун. Среди тех пяти был тот самый злой красавец.

      «Только бы не с ним!» – взмолилась про себя девушка.

      Старейшина, не торопясь, вынул два первых жребия – выпавшие отошли. Следующих два —Урун среди них не было. Злой красавец тоже с места не тронулся.

      Внутри у нее все остановилось: жребий был понятен. Но старейшина, как того требовал обряд, сунул руку в мешок, достал деревяшки – начертанное было произнесено. Имя злого было Иргичи.

      Урун было уже все равно. Кто-то тронул её за рукав – обернулась. Берке обыденно сказал:

      – Пойдём чай пить, тебе последней выходить.

      Опустошенно она пошла к их костерку, села, приняла кружку. Глиняный бок согрел ладони, стало спокойней. Душистый аромат разогнал туман в голове, первый же глоток растворил немощное оцепенение. Урун благодарно взглянула