Закон Ордена. Петр Гурский

вынесли труп из комнаты, пошли по коридору, а каждый представлял на свой лад Алию Лов и то, что она сейчас делает.

      – Хватит свинских мыслей, – буркнул Хавараш. – Понесли к боковому выходу.

      – У меня мысли исключительно платонические, – возразил Гамрон.

      – Ты вообще у нас в голову трахнутый.

      Хавараш пошел вперед, братья с ковром поплелись за ним, медленно пошли вниз по крутым стальным ступенькам, вышли из боковой двери.

      От дерева с другой стороны улицы оторвалась длинная тень. Братья ее не заметили, перебросили ковер через высокий сетчатый забор на помойку. Из темноты выныривала тень за тенью.

      – Тяжелый, – пожаловался Урахат.

      Хавараш кивнул, посмотрел – и застыл. Со всех сторон подходили с оружием ловчие Театра, укрывшие лица под масками.

      Шероны схватились за оружие. Младший оставил свое дома.

      Ловчих было одиннадцать. Часть их держала в руках большую сеть с оловянными грузилами по краям. Остальные держались за древки огромных топоров.

      – Где Алия Лов? – спросил ловчий.

      Оловянные грузила брякнули друг о дружку. Ловчие покачивали сеть. Над помойкой кружили вороны.

      Род Шеронов славился твердолобостью и жестокостью.

      – Я уже не люблю ее, – сообщил Хавараш.

      – И я тоже, – согласился Гамрон.

      – А у меня и без того хватает работы, – пояснил Урахат и вежливо рассмеялся.

      Круг услышал все, что хотел услышать, и еще многое сверху, добавленное братьями, чтобы показать добрую волю.

      Он исподлобья посмотрел на братьев. Отыскать постоялый двор, где Кестель оставил Алию, удалось без труда. Их видели знакомые Круга. Но не успел он подступиться, как объявились Шероны. Они часто крутились поблизости Алии, и Круг решил не упустить возможность.

      Он был человеком прагматичным, и охотней всего забрал бы всех троих в обоз и вывез в Театр. Братья умели драться, и их бои наверняка привлекли бы много внимания. Уж во всяком случае они были бы лучше несерьезных драк забавы ради. Их Круг не терпел. Арена – особое, значительное место, и там должны драться только насмерть.

      Потому Круг хотел забрать Шеронов в театр и заставить биться за свою жизнь. Но проблема была в том, что на них не выписали ордера. А значит, ничего не получится.

      – Кончайте, – приказал своим Круг.

      Сеть упала на братьев, цепкая, будто паутина. Ловчие ударами тяжелых сапог заставили братьев успокоиться, сжаться в клубки, а потом долго тыкали мечами. С разбитых дощечек, которые старший носил за пазухой, просыпались алмазы, и ловчие кинулись собирать их. Круг смотрел, опершись о стальную сетку, отделяющую постоялый двор от помойки.

      Ковер развернулся. Мертвые глаза Кестеля Нетсы уставились в ночное небо. Несколько минут Круг развлекался тем, что составлял подходящие случаю фразы о жизни и смерти.

      Паяц сидел на тротуаре, упершись спиной в стену дома. Паяц крутил в пальцах монету, отобранную у толстого горожанина. Паяц вырезал ему кишки и обмотался ими, чтобы согреться. Горожанин выглядел богатым –