Китеж-град. Осада Ершовки. Святослав Атаманов

разговоров и пререканий – все понимали, что скоро город, спасший всех от смерти – снова погрузится в пучину вод. С города всё что-то везли и везли, день и ночь везли.

         Наконец вода добралась до крыш домов. Оставшееся добро решили было пока перевезти и сгрузить временно в высокие терема, но возникла новая проблема – вода уже была так высоко, что плоты с большим трудом вплывали в крепостные ворота. Тогда все поняли, что ещё немного – и больше ничего из города вывести будет нельзя. Люди хотели было изыскать новые способы переправки вещей из города, но тут снова вмешался архиепископ Пимен. Он сказал людям, чтобы те умерили свою алчность, ибо их спаситель – Китеж-град, отдал им уже всё, что хотел отдать. Люди устыдились, и признали, что Пимен был прав.

         Некоторые, правда, всё ещё продолжали что-то тащить из города, редкие плоты всё ещё плавали туда-сюда, но все остальные люди находились уже на берегу, и с грустью смотрели, как Китеж-град уходит под воду.

      XIX. Ершовка

         Но поспать Алексашке не удалось – войдя на постоялый двор, Алексашка увидел – что Прохор и Гордей отнюдь не легли спать, а напротив – разгулялись. На столе стояла бадья с мочёными яблоками, такая же бадья с квашеной капустой, свиной окорок и маисовые лепёшки. На огне жарились две куропатки. Особое же место за столом занимала целая четверть водки, в которой, впрочем, жидкости уже изрядно поубавилось.

         «Чего это они? – подумал Алексашка – Праздник, что ли какой?».

         Но всё оказалось ровно наоборот. Как и большинство русских людей, Прохор с Гордеем пили не только на радостях, но и с горя, и с устатку, и на сон грядущий, а в данном случае, как выяснилось – и вовсе от страха.

         Как позже выяснил Алексашка, рассказ о надвигающемся незримом враге, настолько напугал мужиков, что сегодня они решили пропить всё, что у них было, ибо, как позже сказал Гордей – «На тот свет деньги с собой не заберёшь».

         Вокруг двух мужиков собралось уже человек пять гуляк, с явной целью хлебнуть хмельного, да закусить.

         –А вот и он, – сказал Гордей, увидав вошедшего Алексашку. – Садись.

         «Эх, пить будем, да гулять будем, а смерть придёт – помирать будем» -горланил в это время пьяный Прохор.

         Алексашка сел. Гордей налил водку в ковш – и подал ему. Алексашка выпил и закусил мочёным яблоком. И тут вдруг он заметил, что наступила гробовая тишина. Когда он огляделся, то понял, что все, находящиеся в комнате – и Гордей с Прохором, и гуляки, и хозяин постоялого двора, и даже толстый купец, ужинавший в гордом одиночестве за столом в углу – все смотрели на него.

         –Что? – решился наконец спросить Алексашка

         –Что-что? Рассказывай уже, наконец! – нетерпеливо крикнул Прохор

         –Что рассказывать-то?

         –Всё рассказывай, что нам с Гордеем рассказывал! Про врагов рассказывай!

         И Алексашка, в который уже раз за сегодняшний день, принялся рассказывать то, что знал. Пока он рассказывал – все сидели молча, но когда Алексашка замолк, то как он