Грустная песня про Ванчукова. Михаил Зуев

наверно килограммового, кирпича – переводного американского учебника общей биологии для колледжей. Проглотил от корки до корки – раз. Потом второй. И залип.

      Школьный учитель биологии Анатолий Сергеевич, человек с позорной кличкой «Сурепка», честный, умный, бедный, а потому – несчастный, изумился и обрадовался, когда какой-то там непонятный Ванчуков, ученик бестолкового класса захолустной школы, где на уроках биологии галдели и плевались жёваной бумагой, пришёл с вопросами и – не может такого быть – со знакомым толстым томом под мышкой, уж никак не входящим в школьную программу! На вопросы Анатолий Сергеевич, не веря своим глазам и ушам, ответил; Ольгерду же велел подойти снова несколькими днями спустя. Олик пришёл. Анатолий Сергеевич достал из портфеля точно такой же том – свой собственный, и подарил.

      Потом случился Египет. Подарок Анатолия Сергеевича поехал в Африку. В Каире не то что хороших – просто нормальных книг взять было негде. В библиотеке на «вилле» на полках в беспорядке валялись всё больше детективы да старые потёртые с вырванными страницами журнальные подшивки. Олик, перечитывая учебник по третьему, потом – по четвёртому разу, вовсе не скучал. Напротив, чем больше читал – тем больше всего вот этого ему хотелось. Сразу после приезда в Москву, не то на второй, не то на третий день, на последней странице «вечёрки» Ольгерд наткнулся на объявление – набранное меленьким шрифтом и потому почти незаметное (оказалось, «вечёркинцы» напечатали объявление в качестве шефской помощи комитету комсомола биофака пединститута, поэтому ни место для размещения, ни стиль выбирать не пришлось).

      В его типовую фанерную новостроечную дверь робко постучалась судьба. «Вечерняя биологическая школа биофака МГПИ объявляет набор учеников 7–10-х классов средней школы для еженедельных занятий по программе вуза…», адрес, телефон. Поехал. С ним поговорили двое, юноша и девушка, студенты третьего курса. Поговорили – и тут же без колебаний зачислили. Занятия проходили два раза в неделю. Школьников без поблажек пустили по институтской программе: читали институтский курс нормальной физиологии, общей биологии и генетики. Каждому слушателю школы полагался читательский билет в факультетскую библиотеку, где в изобилии были все нужные для учёбы книги. Голова у Ванчукова пошла кругом. Наконец-то ему нашлось достойное занятие.

      Сегодня же произошло ещё одно событие: основатель школы, студент четвёртого курса Саша Козак, пригласил Ольгерда помочь в эксперименте. Саша загодя начинал делать дипломную работу. Работать было нужно по субботним вечерам, а также в воскресенья.

      Вот почему Олик летел домой, словно на крыльях.

      – Привет, мам! Папа пришёл?! – завопил Олик с порога, скидывая ботинки и цепляя куртяшку за крюк вешалки.

      – Нет. Папа на работе, – ответила из большой комнаты рассеянно смотрящая сквозь телевизор Изольда. – Он звонил. Задержится по делам.

      – Ну ладно… – сник Ольгерд.

      Изольда