Стихи в последнюю ночь Земли. Чарльз Буковски

заканчивается, и вот мы на улице, идем

      к машине; «что ж, – говорит моя жена, – оказалось не

      так хорошо, как говорят».

      «нет, – отвечаю, – не так».

      «хотя были там неплохие места», – говорит она.

      «ага», – отвечаю я.

      мы у машины, влезаем, и я везу нас из

      этой части города; озираем ночь;

      ночь смотрится неплохо.

      «есть хочешь?» – спрашивает она.

      «да. а ты?»

      останавливаемся у светофора; я наблюдаю за красным

      светом;

      так и слопал бы этот красный свет – что угодно, вообще

      что

      угодно лишь бы заполнить пустоту; миллионы долларов

      истрачены на созданье

      чего-то ужасней всамделишных жизней

      большинства живых существ; никому никогда не стоит

      платить

      за билет в ад.

      зажигается зеленый, и мы удираем,

      вперед.

      будь любезен

      нас вечно просят

      понять точку зрения другого

      человека

      какой бы

      старомодной

      глупой или

      мерзотной та ни была.

      человека просят

      относиться

      к полнейшей ошибке другого

      к его растрате-жизни

      с

      добротой, особенно если другой

      в годах.

      но годы – итог

      наших деяний.

      другие состарились

      по-плохому

      поскольку

      жили

      не в фокусе,

      отказывались

      видеть.

      не их вина?

      а чья?

      моя?

      меня просят скрывать

      мою точку зрения

      от них

      из страха перед их

      страхом.

      не годы – проступок

      а позор

      намеренно

      растраченной

      жизни

      среди стольких

      намеренно

      растраченных

      жизней —

      вот что.

      мужчина с прекрасными глазами

      когда мы были пацанами

      там был странный дом

      где ставни

      всегда

      закрыты

      и мы ни разу не слышали голосов

      изнутри

      а двор весь зарос

      бамбуком

      и мы любили играть в

      бамбуке,

      воображая себя

      Тарзаном

      (хоть никакой Джейн

      и не было).

      и еще там был

      пруд

      обширный

      в нем битком

      жирнющих золотых рыбок

      невиданных размеров

      и они были

      ручными.

      поднимались к

      поверхности воды

      и хватали кусочки

      хлеба

      у нас из рук.

      родители

      говорили нам:

      «никогда не ходите к этому

      дому»

      поэтому, конечно,

      мы ходили.

      нам было интересно живет ли

      там кто-нибудь.

      шли недели а мы

      никого