Поминальный король. Дмитрий-Аристарх Борисов

я ему нужен?

      – Он расскажет.

      Дима прошел по длинному и темному, как кишка, коридору, постучался в первую налево дверь и, не дождавшись ответа, зашел внутрь. За столом сидел усатый мужчина в очках и в белом халате.

      – Добрый день, – сказал доктор.

      – Я муж Ольги Борисовой. Она лежит…

      – Я знаю. Я хотел бы с вами поговорить.

      – О чем?

      – Тут такая ситуация, – мужчина снял очки и покрутил их за дужки. Потом вздохнул и посмотрел на Диму. Его близорукие глаза выглядели беззащитно. – Ваша супруга беременна и лежит у нас на сохранении. Судя по УЗИ, ребенок – девочка. Но плод практически вышел и только чудо способно его удержать внутри. И выносить до нормального рождения.

      – Почему спасет только чудо?

      Он пошелестел бумагами.

      – Ольге Владимировне уже сорок один год. Серьезный возраст для деторождения. Боюсь, что здоровье уже не сможет исправить ситуацию. У нее же был выкидыш?

      – В прошлом году, – глухо сказал Дима. Это было до их семейной поездки в Эмираты. Плоду было около месяца. Оля лежала в Мариинской больнице.

      – Это не дает оптимизма, – врач надел очки. В них он стал выглядеть увереннее, как рыцарь, нацепивший наконец перед боем кольчугу и щит.

      – Что это значит?

      – Боюсь, что поздно. Ребенок появится на свет намного раньше.

      – А если он выйдет, – Дима пытался понять ситуацию, но выходило сложно.

      – Поймите, ему двадцать одна неделя. Это слишком рано, чтобы сохранить плод. Если бы еще полмесяца, то можно было бы. У медицины есть возможности после двадцати трех недель…

      «Хреновые у вас возможности», – подумал Дима.

      – Значит… – наконец произнес он.

      – Жизнь плода подвергнется максимальной опасности, – врач аккуратно подбирал слова. Если убрать словесную шелуху, то останется – «дочка умрет».

      – Она…

      – Не выживет.

      Дима чувствовал внутри опустошение. Он не знал, что делать в таких ситуациях. Заплакать? Но слезы не шли. Тем более он мужчина, а они решают вопрос, а не грустят даже по страшным потерям.

      – Что теперь делать? – спросил он наконец.

      – Аборт не предлагаю, потому что, скорее всего, плод выйдет сам. Надеюсь, что мы протянем до нужного времени, чтобы его спасти. Но надежды немного, – он откашлялся. – Я говорю так, чтобы не давать ложную надежду.

      – Я понял вас, – Дима поднялся, чувствуя, как сильно тянет к земле его тело. Он схватился за стол, чтобы не упасть.

      Они немного поговорили с женой.

      – Ты большая молодец, что держишься, – сказал он на прощание.

      – Я стараюсь.

      Ольга прижалась к нему, пряча мокрое от слез лицо.

      Дима спустился в лифте и вышел на улицу, жадно вдыхая свежий воздух. Дождь лил как из ведра. Он словно оплакивал их будущую потерю. Холодная вода стекала ручьями по лицу, но Дима не чувствовал этого. Смотрел на серое