Поминальный король. Дмитрий-Аристарх Борисов

крупный заказ, и клиенты уехали в другое кафе. Проспала?

      – Будильник сломался, – прошептала Катя.

      – Мне об этом сообщил агент, которому позвонили заказчики, – Дима решил придерживаться данной версии – не будет же Катя спрашивать заказчиков. – Я испортил отношения с агентом. Я хочу, чтобы ты нашла себе другую работу.

      – Вы меня увольняете?

      – Можно сказать и так. Я уверен, что на новом месте у тебя все получится.

      – Я исправлюсь, Дмитрий.

      – Мне не нравится твое отношение к работе и учебе. На занятиях ты работаешь хуже всех.

      Катя заплакала.

      – Пиши заявление, я дам тебе возможность отработать две недели. За это время можешь посмотреть варианты, куда уйти. Мне нравилось, как ты работала, но настало время нам двигаться в разные стороны.

      – Я поняла, спасибо, – Катя всхлипнула.

      Дима чувствовал себя палачом, по ошибке казнившим невиновного. Он сильно захотел на улицу.

      – Я, пожалуй, пойду. Возьми завтра выходной, отдохни, приди в себя.

      – Хорошо, – девушка смотрела на стену.

      Позитивной концовки не вышло. Вместо бургера получился бутерброд колбасой вниз.

      Дима вздохнул и вышел из зала.

                                             * * *

      – Братан, ну не стоит твоя машина столько. Максимум четыреста тысяч заплачу, – покупатель, здоровый мужик с хитрым прищуром, разглядывал выставленный Димой «Кайен». Они договорились встретиться в Парголово. Для Димы этот пригород Петербурга был полной Тьмутараканью, куда он из Купчино с учетом пробок добирался полтора часа, но желание продать машину и закрыть кредиты было выше. И он поехал. И покупатель за полчаса вытянул ему, как провода, все нервы. Здоровяк копался в капоте, гладил, как девушку, кузов, щупал каждую царапину на крыле и цокал языком, будто видел что-то выше его уровня понимания.

      – Я покупал машину за семьсот тысяч, – выдавил наконец Дмитрий.

      – Я куртку за три тысячи брал на Апрашке, а сейчас она стоит рублей двести, – мужик показал на себе потрепанную одежу, похожую на кусок брезента. – Я двадцать лет назад подтягивался двадцать раз, а сейчас лишь пять. Все стареет, братан. Это природа, блин.

      – Но я бы хотел вернуть если не всю сумму, то хотя бы большую часть, – возразил Дмитрий. – Ладно, давайте за шестьсот пятьдесят.

      – Последняя цена – четыреста. Больше это корыто не стоит.

      Дима почувствовал, как гнев медленно зарождается в животе и подступает к горлу. Два последних дня он жил как на иголках. С тех пор как Олю увезли в больницу на Чугунной на сохранение, он не находил себе места. Мысль потерять дочку терзала изнутри. И настроение металось, как стрелка сломанного компаса – во все чертовы стороны.

      Мужика захотелось ударить. Дима сделал два глубоких вдоха и подумал об удовольствии езды в «Кайене», выключая огонь под кипящим котлом.

      – Ты коллекционер старого хлама? – хамить стало легко, словно он скинул со спины огромный