Между двух войн. Денис Чекалов

площади. Что же плохого было в этом мясе, если покупатели предпочли полакомиться тобой?

      Страх, который испытывал юноша, убегая от сворков по лесу, был ничем по сравнению с тем ужасом, что охватил беглеца сейчас.

      Он забился в руках Франсуазы, как пойманная в сеть рыба. Но девушка уже успела соскочить с ящера, и крепко держала парнишку.

      – Откуда вы могли это знать? – спрашивал юноша.

      Лицо несчастного стало бледным, язык плохо слушался его.

      – Вы читаете мысли, как сворки, – кричал он. – Может, вы и есть сворки, и только притворяетесь людьми. Залезли в мою голову, и теперь я не отличаю человека от ящеров.

      – Эта история написана на твоем лице, – произнес я. – Ты одет, как фермер, при этом очень нарядно. Сложно поверить, что обычно ты носишь эти красивые, кожаные туфли. На танцах в городе я тоже не могу тебя представить…

      – Танцы – грех, – с горячей убежденностью произнес паренек.

      Повторяя речи своего отца или местного священника, юноша словно наполнялся своего рода духовной силой, которая помогала противостоять опасностям.

      – Танцы придумали сворки и древесные свины, чтобы отвлекать людей от работы. Тот, кто тратит время на танцы, предает род человеческий, ибо не жнет, не сеет, не пашет и не пасет молочных броненосцев. Танцы…

      Френки взглянула на юношу, и тот поспешно замолчал.

      – А поскольку развлечения не для тебя, – продолжал я, – ты мог нарядиться только по одному поводу – отец послал тебя к покупателям. Если бы на вас напали разбойники, это случилось бы на дороге. Значит, ты бы и бежал по дороге, к своей ферме – или к дому клиентов, что оказалось бы ближе. Но ты не помчался бы через лес, зная, что там живут нехорошие многоножки. Тем более, спускается вечер.

      Я повернул руку ладонью вверх.

      – Значит, на тебя напали у покупателей. Кто же мог навести страх на такого сильного и крепкого юношу?

      Грубая лесть мгновенно подействовала на паренька, и он уже позабыл, что мгновение назад считал всадника опаснейшим из своих врагов. Юноша снова расправил плечи, и на его лице появилась горделивая, хотя и несколько глуповатая улыбка.

      – Ни люди, ни свины не смогли бы тебя напугать. Значит, ты ездил к своркам. Как видишь, все очень просто.

      – Здорово, – искренне восхитился юноша. – Я часто видел, как тетушка Энн взбивает молоко тлей. И знаете, из него всегда получается масло. Я вот никогда не мог понять, как это происходит. Так же и с вами. Сперва я не взял в толк, откуда вы все про меня разузнали. А теперь вижу.

      Сравнение с тетушкой Энн, взбивающей молоко в масло, показалось мне весьма неприятным. Паренек, тем временем, продолжал:

      – А как вы поняли, что я вез своркам мясо?

      Я снисходительно улыбнулся, простив малышу неудачное сравнение.

      – А что еще фермер мог бы предложить своркам?

      – Во, здорово!

      Физиономия юноши засветилась, как начищенный таз.

      – Научите и меня, как делать такие фокусы. То-то я удивлю своих.

      – Прежде всего, – произнес