Художница из Джайпура. Алка Джоши

вы ее принесли…

      – Некогда об этом. Кумар все объяснит.

      Я заметила в руке у доктора черный медицинский саквояж. Доктор Кумар достал из него стетоскоп.

      Самир схватил меня за руки.

      – Спасибо, Лакшми. Пожалуйста, делай, как говорит доктор Кумар, – взмолился он, вышел и бесшумно прикрыл за собой дверь. Вся сцена длилась не больше минуты. В комнате было душно; англичанка хрипло стонала.

      У доктора Кумара бегали глаза.

      – Она что-то приняла, – прошептал он. – И мне нужно знать, что и сколько.

      – Я не понимаю…

      – Что тут понимать? – Он нахмурился. – Она выпила какую-то отраву, чтобы избавиться от ребенка, и если я не узнаю, что именно она приняла, она умрет.

      – Но я всего лишь… – Я вспыхнула. – Разве Самир не объяснил вам, что я…

      – Неужели вы не знаете, что на пятом месяце делать аборт опасно? – его серые глаза сверкнули.

      – На пятом? – изумилась я.

      Кумар кивнул и приложил головку стетоскопа к животу миссис Харрис. Она вскрикнула.

      – У плода бьется сердце, то есть срок минимум восемнадцать недель. Но сердцебиение слабое. Она потеряла много крови. Нужно переливание. Самир пошел звонить, чтобы ее положили в частную клинику. – Он перевел взгляд с Джойс Харрис на меня. – Но вряд ли ребенок выживет. – Он посмотрел на мои руки, сцепленные в замок.

      Наконец доктор убрал стетоскоп.

      – Что вы ей дали? – выговорил он неторопливо, словно с трудом сдерживал гнев.

      Я отвела взгляд от скорчившейся на кровати женщины.

      – Отвар из коры корней хлопчатника. Она должна была вскипятить содержимое одного мешочка в кварте воды и пить каждый час, пока не допьет. Потом повторить процедуру. Обычно этого достаточно, чтобы исторгнуть плод. Но я на всякий случай оставила ей еще один мешочек.

      Доктор Кумар прижал два пальца к запястью миссис Харрис и устремил взгляд на часы.

      – Пульс очень редкий. Видимо, она приняла все три дозы сразу или вскипятила в меньшем объеме воды, чтобы отвар получился крепче.

      – Она клялась, что на четвертом месяце, не больше. Я дважды переспросила, предупредила, что на более позднем сроке это делать опасно. С чего бы мне ей не верить?

      Он вперил в меня пристальный взгляд. Неужели он думает, что я вру?

      – Я никогда не давала этот отвар тем, у кого срок беременности больше четырех месяцев. Либо миссис Харрис сама не знала, на каком она сроке, либо намеренно солгала мне – от отчаяния.

      Он намочил ватку спиртом, протер внутренний сгиб ее локтя.

      – Как вы с Самиром… ее нашли?

      Доктор Кумар достал из саквояжа ампулу и шприц.

      – Мы ужинали в клубе, позвонил ее друг и сказал, что ей нужна помощь. – Он легонько постучал по ее руке, чтобы обозначилась вена, и сделал укол. Джойс Харрис вздрогнула. – Мы ее забрали. Дома никого не было: ее муж с матерью сегодня уехали в Джодхпур. Будьте добры, подержите.

      Я прижала ватку к месту укола. Доктор Кумар надел на иглу колпачок и убрал шприц в саквояж. Потом