Последний вечер в Лондоне. Карен Уайт

много помнил, а из-за того, что я о нем помнила немного. И делала это намеренно. Потому что так много хотела помнить о Колине Элиоте и хранить это в себе. Или хранила бы, если бы жизнь сложилась иначе и мне суждено было иметь долгосрочные отношения.

      – Как я уже говорил, у меня хорошая память. – Словно желая сменить тему, он продолжил: – Совсем забыл – несколько коробок со всякими вещами, принадлежащими моей бабушке Софии, хранятся в доме моих родителей в Кадоган-Гарденз. Документы, письма, может, несколько фотографий – все такое. Арабелла подумала, что они могли бы помочь тебе с твоей статьей.

      Я с жаром кивнула.

      – Несомненно. Они могут дать фон для той эпохи. Когда я могу их забрать?

      – Будет проще, если я привезу их сюда – у меня до сих пор сохранился мой древний «Ленд Ровер».

      Я удивленно улыбнулась.

      – Я помню его… твои родители дали тебе его, когда ты пошел в университет. А это было практически до нашей эры, да? – Старые воспоминания накрыли меня с головой. – Я помню, меня не раз довозили на нем из местного паба. Мне кажется, ты всегда был трезвым водителем. – Я уставилась на него, вспомнив еще кое-что. – Ты выпивал?

      Он забрал у меня пустую кружку и повернулся ко мне спиной, заново наполняя ее, чтобы я не увидела выражение его лица.

      – Кто-то же должен был оставаться трезвым. Ты даже пинты пива не могла осилить без того, чтобы твои ноги не подгибались. А еще ты гораздо разговорчивее, когда выпьешь.

      – Кто, я?

      – А то кто же? – сказал он, снова повернувшись ко мне и вернув мне наполненную кружку. – Однажды ты обвинила меня в том, что я – женоненавистник, из-за того что я относил тебя в твою квартиру, когда у тебя ноги не работали как положено.

      – Этого я не помню. А что еще я говорила?

      Несколько секунд он молчал, раздумывая.

      – Ты много говорила о ком-то по имени Роб. По-моему, ты была с ним помолвлена.

      Свет на кухне словно потускнел, но я знала, что это никак не связано с потолочным светильником или облаками за окном. Это пришло изнутри меня, из темного места, которое я предпочитала прятать. До тех пор, пока кое-кто не сказал кое-что и не приглушил свет.

      – Я тебе это говорила? – спросила я хриплым и неестественным голосом.

      – Да, говорила.

      Я отвернулась, заметив на столе возле раковины небольшой аквариум, в котором плавали две пухлые золотые рыбки, находящиеся в счастливом неведении, что они возвращались туда же, откуда начинали.

      – Мы расстались.

      – Я так и подумал.

      – Сейчас он женат на какой-то девочке. Он, как и мой отец, работает учителем английского в старшей школе и тренирует футбольную команду.

      – А ты так жить не хотела.

      Я отодвинула стул, поднялась из-за стола и поставила пустую кружку в раковину.

      – Нет, – тихо проговорила я.

      Колин не спросил почему, словно знал, что я не отвечу. Он подошел к раковине и поставил свою кружку рядом с моей.

      – Ну ладно. Мне пора на работу. Джордж с Лаурой и Оскаром,