За дверью. Максим Сергеевич Евсеев

дым в лица участников беседы. Он принял на себя роль арбитра, севшего между противоположными сторонами в конфликте.

      – Будешь? – Предложил он бородатому мужчине с неестественно большим носом, заранее зная, что тот не курит.

      – Нет. – Достаточно грубо отрезал посетитель.

      Профиль лица и голос на миг показался знакомым Игорю. Но вот поведение пришедшего уж точно никак не напоминало ему человека, которого он мог бы знать.

      – Это родственник убитого тобой мальчика, Леши Герасимова. Видел его?

      – Нет. – Едва слышимо ответил узник.

      – Ладно, не буду вам мешать, думаю у посетителя к тебе много вопросов.

      Капитан усмехнулся и полностью погрузился в процесс наблюдения за беседой. Хотя что-то в нем сопротивлялось и не позволяло полностью расслабиться. Напряжение чувствовалось в манере курить, в скованности движений. Герасимов прекрасно знал, что капитан ожидает от него подвоха. Такое усиленное внимание мешало ему, однако он начал разговор нейтрально, немного направив тело в сторону стены.

      – Очередной допрос? – Спросил угрюмо Петренко.

      – Нет, короткий разговор. Хотел на вас посмотреть, никогда не видел маньяка.

      Игорь опустил подбородок. Он на миг ощутил себя подопытной крысой, которую посадили сюда в холодную камеру для экспериментов.

      – Я могу надеяться на ваше раскаяние? – Задал неожиданный вопрос посетитель.

      Петренко молчал, ощущение бессмысленности очередного допроса не покидало его.

      – Вы не следователь, зачем вы задаете вопросы?

      – Затем, что вы отняли у меня племянника. И пускай я живу на улице, а вы в теплой квартире, именно вы отнимаете у меня последнее, а не я у вас.

      – Я не убивал их… Бог не даст соврать. Это сделал злой человек.

      – Кто же?

      Герасимов напрягся, однако ни одна мышца этого не выдала. Крылов же немного успокоился, наблюдая за относительной миролюбивостью посетителя.

      – Я не знаю… Я посещал этот гараж только если нужны были инструменты, а от машины избавился уже больше года назад. И вообще, меня поймали потому, что я пришел туда за спрятанной бутылкой водки… Зачем я это сделал?

      У мужчины из подбитого глаза потекли слезы. Вопрос к себе он задал риторический. Герасимов же начал мягко давить.

      – Я могу сказать, что вы разозлили бога. Вы ведь верите в него?

      – Да, по крестику поняли? – Не мог сдержать слез мужчина. – Господь бог наказал меня за мое желание выпить. И теперь я здесь.

      Закованный в наручники редко смотрел на своих мучителей, проводящих очередной бессмысленный допрос. Но каждый взгляд, направленный в сторону странного посетителя, давал повод для сомнения в себе. Быть может, они действительно знакомы?

      – Неужели у вас не осталось ни капельки раскаяния? – Чуть жалостливо спросил Герасимов.

      – Я раскаиваюсь только в совершенных грехах и только перед Господом Богом. Он мне судья. Вы вешаете на меня страшные вещи. Я их, клянусь всем своим добром, не совершал.

      – А