Мидавиада. Надежда Васильевна Кремень

приросли. А принцесса улыбнулась и сразу исчезла.

      – Так уж и сразу?

      – Не веришь? – надулся парень. – Ну и ладно! А, по-моему, всё правда. Нет принцессам покоя, вот они и бродят, бедняжки.

      – Смотри, как бы тебя за эдакие речи самого… – старший провёл по горлу ногтем большого пальца.

      Младший промолчал. Отломил краюху и принялся отковыривать от неё крошки. Отщипнув, долго мял в пальцах, а после отправлял в рот.

      – Это, дядя, – произнёс, наконец, он, – не я говорю.

      – А кто же?

      – Все.

      – Как так «все»?

      – А так и все. Все до единого. Ясно же, что это он…

      Парень запнулся на полуслове. Повертел головой, всматриваясь в темноту под арками.

      – Зачем тогда принцессу приволок, спрашивается? – принялся рассуждать его товарищ. – Развёл секретность, а люди-то не дураки. Всё поняли. Мне вот горничная сказала, Лима. Может, знаешь?

      – Беленькая такая тётенька?

      – Для тебя, может, и тётенька, а по мне так… Да не про неё речь! Лима сказала, что Лайда гостила у него до конца лета.

      – Выходит, жива?

      – Так все говорят.

      – Куда ж она теперь подевалась-то? Может он и её…

      – Глупости! Зачем бы ему?..

      – Неужто сбежала?!

      – Может и так. Нам-то почём знать? Мы – люди маленькие.

      Парень скривился:

      – Ты, дядя, всегда так говоришь, а сам всё про всех знаешь.

      – Знаю, что и все. Не больше, не меньше.

      – Думаешь, про Арвеллу – враки?

      Старый пожал плечами:

      – Я её не видал…

      – А других?

      – Каких других?

      – Ну, призраков?

      – И других не видал. Хотя нет, постой, – он осклабился, стукнув себя кулаком по коленке. Свет от покачнувшегося фонаря скользнул вдоль стены. – Как то раз… Я тогда ещё молодой был. Не такой, как ты – постарше, но всё равно молодой. Выпил я, значит, перебродившего пива. Без умысла выпил, по недомыслию. Лежу, значит. Голова кругом. Смотрю: бабка моя идёт, покойница. Остановилась подле меня, глазами лупает. Постояла так, постояла и говорит: «Вот же свинья немытая! Отходить бы тебя метлой, да поганиться неохота»!

      – Неужто бабка?! – выпучил глаза молодой.

      Его собеседник только отмахнулся:

      – Не бабка, понятно. Мать это моя была. Они с бабкой похожи, вот я…

      – Да ну тебя, дядя! Я вот думаю, не соврал Хпуро. Зачем бы ему врать-то?

      Болтовню гвардейцев Селена слушала вполуха. Бабка её совершенно не занимала. Интереснее было другое: как незаметно проскочить мимо болтунов?

      Воспользовавшись тем, что мужчины были увлечены разговором, она осторожно заглянула за угол. Там её ждала неожиданная удача, облечённая в форму трёх больших деревянных бочек. Судя по всему, их использовали для сортировки дворцового мусора. Селена принюхалась. Никакого запаха не было, но, возможно, лишь потому, что отходы подмёрзли.

      Бочки олицетворяли спасение. Если удастся спрятаться за ними, то, улучив подходящий момент, можно легко прошмыгнуть под арку. Только вот как подобраться