Карагач. Запах цветущего кедра. Сергей Алексеев

потом, еще никогда в жизни и никто так долго не нес ее на руках: бывший муж всего дважды отрывал от земли – раз от ЗАГСа до лимузина, и другой, из роддома до такси. Его безнадежно влюбленный младший брат лишь единожды донес от порога до кровати, а все иные как-то и не догадывались, что ей доставляет невероятное удовольствие – хотя бы на минуту избавиться от земного притяжения.

      Теперь этот золотобородый благоухающий исполин, со смешным уменьшительным именем Прокоша, мчался с ней на руках, вызывая непроизвольное ощущение полета, так что замирала душа. И хоть бы остановился на минуту дух перевести, перекинуть ношу с руки на руку! Кажется, напротив, еще и ходу прибавлял, поскольку леший, обвешенный рюкзаками, на пятки наступал и раззадоривал, поторапливал:

      – Наддай, Прокошка! Коль притомился, давай отроковицу!

      Отдавать добычу в чужие руки жених не хотел, и откуда у него только силы брались! Женя видела его целеустремленный профиль, совершенно спокойное лицо, плотно сжатые, волевые губы, обрамленные золотистой растительностью, разве что чуть раздувались тонкие крылья носа, выдавая высокое внутреннее сосредоточение. Намасленные его волосы, вероятно, уже выветрились, и лишь чуть отдавали запах, однако оказавшись в его руках, она сразу же уловила особенно яркий источник аромата; он исходил от его широченной, перевитой мышцами, груди, словно под рубахой были невиданные цветы кедра. И она воровато, осторожно вдыхала его, закрывала глаза и с неуместным, тайным восторгам думала, какое же это счастье – лететь в руках мужчины….

      Бежали так уже минут двадцать, причем, похитители путали следы, двигались зигзагами, иногда по валежнику, а то и вовсе делали петли. Наконец оказались у залитой поймы и тут огнепальный богатырь впервые встал и ослабил руки. Можно было бы очень легко вывернуться и сделать еще одну попытку, к тому же, леший отвлекся, складывал рюкзаки в облас, однако Женя лежала у него на руках и уже окончательно замороченная, не испытывала желания бежать. Ее авантюрный разум находил убедительное оправдание – это же все невероятные и забавные приключения!

      Ведьмак подчалил один облас бортом к берегу, и Прокоша в тот час же опустил Женю на мягкое сиденье из лосиной шкуры, устроенное в носу. Сам же удалился в лес, а этот огнепальный сват остался за ней надзирать – выбросил весло и столкнул долбленку на чистую воду.

      – Гляди, не шевелись. – предупредил. – Опрокинешься.

      Облас оказался настолько неустойчивым, вертким, что она сидела и дышать боялась, и это чувство опасности на минуту вернуло ее к реальности.

      – Что же я делаю?… – прошептала она.

      Однако до конца протрезветь и осмыслить происходящее не успела: жених вернулся с винтовкой и самым настоящим копьем, которое положил рядом с Женей. А та с ужасом подумала, как он, такой огромный, поместится в маленьком обласе? Неужели самой придется грести?… Богатырь же преспокойно сел в корму, подвернув под себя ноги, и вместе с веслом поднял на нее влюбленные глаза. Он вытолкался с мелководья на стремнину