Белое пятно. Сергей Алексеев

поэтому свел его на нет:

      – Как придется…

      – Скажи-ка, Еремей Лукич, а заготовитель пушнины вас обжуливает?

      – Не без этого. – сдержанно сказал тот, пытаясь понять, куда клонит собеседник. – Но по божески…

      – Ты уже продукты закупил, и завтра назад, в тайгу?

      – Пока вода не спала…

      Капитан достал еще одну бумажку.

      – Мука, крупа, соль, это я понимаю. Керосин, макароны… А вот кому ты купил ящик галет, сгущенное молоко и сорок плиток шоколада?

      Ерема насторожился, но виду не показал.

      – Как кому? Себе.

      – Сорок плиток шоколада? Весь в магазине забрал!

      – Было бы в ОРСе больше – взял еще…

      – Но раньше ты никогда не брал таких сладостей.

      Верно, особист думал, поймал его с поличным, к стенке припер – даже лезвие ухмылки уже зубами зажал.

      – Раньше я у отца мед брал. – признался Ерема. – Нынче нету.

      – Почему нет?

      – Прошлым летом взяток был плохой.

      – И ты решил побаловать себя сгущенкой, шоколадом?

      – А что? Я в армии к шоколаду привык. Сухим пайком выдавали.

      Капитан опять вздыбил плечи и от возмущения чуть ли не на крик сорвался:

      – Ты мне кончай прикидываться! К шоколаду он привык! Что же раньше-то на него не тратился?

      – Говорю же, мед брал…

      – А нынче аж на три тысячи шоколаду купил?

      – На что мне еще тратить? Семьи пока что нету, а я двадцать семь тыщ чистыми получил…

      – И решил злых духов задобрить? Так сказать, воздать жертву?

      Ерема только руками развел.

      – Что-то я не пойму никак. Ты про духов серьезно толкуешь? Или придуриваешься?

      И так захотелось треснуть по его масленой роже!

      Особист тоже кулаки стиснул, но сдержался, чувствовалось, вскипает, однако целый стакан воды выпил, будто пожар внутри затушил. И голос сразу стал вкрадчивый, парной:

      – Ладно, а зачем лампы искал? Ты же спрашивал у киномеханика электронные лампы?

      Запираться тут не было смысла.

      – Спрашивал, хочу старый приемник отремонтировать.

      – Радио слушать? А лампы искал для радиопередатчика, судя по маркировке. Ну, и что ты скажешь?

      Ерема пожал плечами.

      – Должно быть, они одинаковые…

      Особист не дал договорить, рубанул кулаком по столу:

      – Хватит врать, Осягин! Кому потребовались лампы для радиопередатчика?

      – Злым духам. – пробурчал тот. – Кому же еще?

      Капитан на шутку не обиделся, напротив, облегченно вздохнул:

      – Это уже ближе к правде… – и пригрозил. – Запомни, Осягин, будешь врать – срок схлопочешь. Теперь отвечай, откуда у тебя эта вещица?

      И поднял за цепочку серебряные швейцарские часы, отобранные у Еремы, когда привели в милицию. У того ответ был заготовлен:

      – Трофейные, с фронта привез.

      – Ты же не воевал?

      – Но в Германии служил…

      – А надпись на оборотной стороне крышки читал?

      – Там не по-русски написано.

      – Верно, по-английски, и звучит это