Книга двух путей. Джоди Пиколт

она пыталась тебя приободрить. Мне говорили, матерям положено это делать.

      Я посмотрела на Уайетта. В его голосе прозвучали горькие нотки, наводившие на мысль о том, что его мать, возможно, сына не баловала. Уайетт, которого я знала, был титулованным белым парнем, родившимся с серебряной ложкой во рту; впрочем, быть может, в свое время мать забыла забрать его после тренировки по крикету.

      И когда я об этом подумала, мне стало стыдно.

      Но прежде чем мне удалось выяснить, не заслуживает ли Уайетт снисхождения, наш разговор прервал Дамфрис:

      – Привет, цыплятки. Ну, как там наш колосс?

      Я спустилась с лестницы и встала рядом с профессором. К нам присоединился Уайетт, и мы все трое посмотрели на изображение транспортировки гигантской статуи Джехутихотепа II. В свое время изображение производило куда более сильное впечатление. Но в 1890 году текст был поврежден – все иероглифы с левой стороны вырублены, а остальные части текста испорчены граффити: на коптском языке – творчество людей, живших в гробницах, и на греческом – творчество древних туристов. В нашу задачу входило в принципе скопировать изображение со всеми рубцами, нанесенными временем, эрозией и человеком, и выдвинуть гипотезу, каких частей не хватает. В Среднем царстве автобиографические тексты были крайне незатейливыми. При этом непременно встречались странные обороты речи или грамматические конструкции, которые отнимали массу времени и для перевода которых требовались справочники и научные публикации. Именно для таких случаев и применимо выражение: «Одна голова хорошо, а две лучше».

      Похоже, исходя из этого, Дамфрис и поставил нас работать в паре.

      Он похлопал нас по плечу и пошутил, процитировав Рамсеса II из фильма «Десять заповедей»:

      – «Да будет так записано. Да будет исполнено». – После чего добавил: – Что, как вы знаете, бред собачий.

      Профессор удалился, отправившись проверять остальных, а мы с Уайеттом заняли прежние позиции.

      – Итак, – сухо произнес Уайетт, – а ты знала, что сцена транспортировки колосса в фильме Сесила Б. Демилля считалась эталонной?

      За последние две недели профессор Дамфрис успел раз двадцать упомянуть этот факт.

      – Ну надо же, – с невозмутимым видом ответила я. – Впервые об этом слышу.

      Дамфрис обожал рассуждать о допущенных в фильме ошибках. Судя по фильму, все, что говорил фараон, не подвергалось сомнению. Однако у египтян имелась отлаженная система правосудия. И даже после убийства фараона, а именно Рамсеса III, была созвана независимая судейская коллегия, опросившая всех свидетелей, прежде чем вынести приговор убийце.

      Я переводила на пленку фигуру надсмотрщика, который, стоя на самой статуе, показывал, куда ее тащить.

      – А ты когда-нибудь смотрел «Десять заповедей»? – спросила я Уайетта.

      – Каждую Пасху, – ответил он.

      – Еще одна ошибка в фильме. Надсмотрщик не держал в руке кнут. Он хлопает в ладоши. Вот погляди.

      Внезапно Уайетт принялся взбираться по лестнице с другой стороны. Он провел пальцем по иероглифам, начертанным