На краю бездны. С. Дж. Уотсон

Была. И что?

      Воздух между нами начинает потрескивать от напряжения.

      – Что, по вашему мнению, с ней случилось?

      – Без понятия. Об этом надо у нее самой спрашивать.

      – Я бы с радостью, но не могу.

      Она ничего не отвечает. Я вспоминаю, что Зои видели на автовокзале – те зернистые кадры с камеры наблюдения в Мидоухолле.

      – Думаете, она жива?

      – Мне-то откуда знать?

      Софи слишком явно обороняется. Что-то тут не так.

      – Она была здесь счастлива?

      Отрывистый смешок.

      – А вы бы были?

      – На вид тут не так уж и плохо.

      – Правда?

      Я игнорирую сарказм:

      – Послушайте, я пытаюсь выяснить, что произошло. Вероятно, я смогу помочь. Она ничего вам не говорила перед отъездом?

      Софи вздыхает и поворачивается ко мне лицом.

      – Зои была тут белой вороной. Она была хорошенькая. И умная. Дальше сами догадаетесь?

      – Значит, ее травили?

      Несмотря на враждебность, ее явно распирает желание выговориться.

      – Поначалу не было ничего серьезного. Так, время от времени. А потом они начали рассылать всем фотографии в «Снэпчате».

      – Что за фотографии?

      – Зои в душе, и… В общем…

      Я могу себе это представить. Слово «ЖИРНАЯ» в качестве оружия. Слово «МРАЗЬ». И еще что похуже.

      – И она никому ничего не рассказывала? Даже родителям?

      – Они тогда уже практически не разговаривали друг с другом. Зои приходила домой поздно. Пила. Они говорили, что это отражается на учебе.

      – А отражалось?

      – Я же сказала, она была умная. Родители хотели, чтобы она поступала в университет.

      – А она хотела?

      – Думаю, она сама не знала, чего хочет.

      Софи кидает жвачку в мусорное ведро. Рукав футболки задирается, и мой взгляд падает на ее плечо. Там, прикрытый вытатуированной розой, багровеет синяк, похожий на отпечаток большого пальца. Я с трудом удерживаюсь от вопроса, откуда он у нее.

      – Она принимала наркотики?

      – А сами-то как думаете? – смеется Софи. – Вы же смотрели видео. У нас тут все этим занимаются. Больше все равно нечем.

      – Какое видео?

      Она театрально хохочет:

      – То, где Кэт с Элли едят чипсы. Вы что, совсем слепая?

      Я подавляю искушение заглотить наживку и сообщить, что я в своей жизни кое-что повидала и лучше бы ей меня не злить. Вместо этого натянуто улыбаюсь. Я помню сюжет, который она упомянула. Надо будет его пересмотреть.

      – А парень у нее был?

      – Какое это имеет отношение к делу?

      – Я слышала, что был. И что они расстались.

      – Может, и был кто-то, но она вела себя очень странно. Всю дорогу скрывала, что у нее кто-то есть. Врала, что занята, когда я звала ее куда-нибудь пойти.

      Голос у нее уязвленный. Интересно, она чувствует свою вину? Подружка сбежала, а она понятия не имеет почему. Может, мы с ней не такие уж и разные.

      – У вас нет никаких мыслей, кто это мог быть?

      Она устремляет взгляд мимо меня, на Скалы:

      – Кто-то мне говорил,