Сказки старой Англии (сборник). Редьярд Киплинг

не мог, чтобы его подсаживали в седло.) – По первому моему повелению ты должен будешь выставить шесть верховых воинов и двенадцать пеших лучников. И еще… Откуда у вас такая колосистая, высокая пшеница? – спросил он, поглядывая на созревающие хлеба. – Никогда не видал я такой доброй пшеницы. Будешь присылать мне ежегодно по три мешка этого зерна на семена. И кроме того, в память нашей прошлой встречи, ты будешь раз в год принимать меня и моих людей в Большом Холле с веревкой на шее и угощать нас два дня подряд».

      «Увы! В таком случае я уже лишился права на поместье. Ибо я дал обет не переступать порога Большого Холла». – И я поведал ему о клятве, которую дал леди Илуэве.

      – И вы ни разу не нарушили этой клятвы? – спросила Уна.

      – Ни разу, – улыбнулся сэр Ричард. – Я построил небольшую бревенчатую хижину на холме, там я вершил суд и там же спал…

      «Ничего! – крикнул мне Де Акила, отъезжая и погромыхивая на ходу щитом. – Ничего, я снимаю с тебя на первый раз эту повинность».

      – Это значит, что он отменял пир в Большом Холле на первый год, – объяснил Пак.

      – Итак, Де Акила поселился вместе со мной в моей хижине, и Хью, который умел писать и вести хозяйственные записи, показал ему Книгу Поместья, куда были вписаны все угодья и все имена крестьян. Де Акила во все вникал и задавал множество вопросов о земле, лесных порубках, рыбной ловле, мельнице и о каждом человеке в округе, чем он живет и чего стоит. Но ни разу он не произнес даже имени леди Илуэвы и близко не подошел к дверям Большого Холла.

      Вечера мы проводили за выпивкой в моей хижине. Бывало, он сидел на куче соломы с кубком в руке, весь взъерошенный, как орел, и, быстро вращая желтыми глазами, налетал с вопросами то на одного, то на другого. Ход его мыслей был так стремителен, что мы не сразу за ним поспевали: он часто говорил загадками и притчами, а порой раздражался, как сам король Вильям, и тыкал нам в ребра ножнами меча, проклиная нашу непонятливость.

      «Эх, что за нелепые времена! – говаривал он. – Не вовремя я родился. Живи я пятьсот лет назад, я бы сплотил Англию так, что ни датчане, ни саксонцы, ни нормандцы не завоевали бы ее. Живи я пятьсот лет спустя, я стал бы таким советником королей, каких еще не было и не будет в мире. Все это вот здесь! – постукивал он по своей большой лохматой голове. – Да кому это нужно в наши смутные времена!.. А ведь Хью куда больше мужчина, чем ты, Ричард!» – голос его был хрипл и отрывист, словно карканье вороны.

      «Это правда, – согласился я. – Если бы не Хью, его заботы, труды и терпенье, я бы не сохранил поместья».

      «Как и своей жизни, – добавил Де Акила. – Хью спас ее не один раз, а тысячу раз. Ну-ка, спроси его, Ричард, почему он до сих пор спит не дома, а вместе с твоими нормандскими воинами?»

      «Чтобы быть поближе ко мне», – ответил я простодушно, потому что именно так и думал.

      «Глупец! – усмехнулся Де Акила. – Саксонцы подговаривают его подняться на чужаков и вымести отсюда всех нормандцев до единого. Неважно, откуда я знаю. Знаю, и все. И вот Хью добровольно сделал себя заложником ради твоей