Опасные союзники. Алекс Орлов

и не придя ни к какому выводу, он поднялся, отряхнул со штанов крошки и сказал:

      – Давай прибавим, скоро еще жарче станет, и мы тогда ноги сотрем с непривычки.

      Они миновали лес по накатанной дороге и пошли среди холмов, местами поросших кустарником, а местами вытоптанных стадами коз и овец. Дул слабый ветер, принося запах разогретого известняка, а высоко в небе парил коршун, и Рони, едва увидев его первый раз, то и дело стал задирать голову.

      – Про горгулью подумал? – спросил Мартин.

      – Ну да. А ты не подумал?

      – Им здесь делать нечего.

      – До Овцера же долетали.

      – Он у них враг, а про нас они еще не узнали. И потом – у тебя же есть арбалет.

      Они посмеялись, и это разрядило обстановку.

      Затем, подробно обсудив дорогу и усталость ног, снова сели в седла и поехали верхом, то и дело меняя положение в седлах.

      Проехав верхом еще два часа, путешественники миновали холмы и с облегчением стали спускаться в долину, где было прохладнее, дул свежий ветер, а вдоль небольшой реки, бежавшей по камням в сторону моря, росли высокие кипарисы и множество плодовых деревьев, правда, пора сбора урожая еще не настала, и поживиться здесь было нечем.

      – За нами кто-то приглядывает, – сказал Рони.

      – Из кустов возле речки?

      – Ну да.

      – Это могут быть дети. Сейчас жарко, вот и пришли искупаться.

      – До деревни еще пару миль, слишком далеко ходят купаться.

      – Тогда рыбак. Здесь у него рыболовные корзины, и он их ставит подальше, чтобы другие не увидели и не украли рыбу.

      – Все, уже никто не наблюдает. Убежали, – сказал Рони.

      – Сколько их было?

      – Вроде двое.

      20

      Наконец за очередной рощицей показалось стадо коров, потом потянулась живая изгородь, за которой деревенские работали на своих участках. Дома стояли чуть в стороне – с высокими крышами и просторными чердаками, где были оборудованы сенники.

      Мартин с Рони сошли на землю и двинулись пешими, с удовольствием разминая ноги. Дорога вдоль живой изгороди была мягкой от перетертой пыли, и идти по ней было приятно.

      То тут, тот там попадался конский и коровий навоз, который местные собирали и складывали на обочину. Он годился в качестве топлива, поскольку леса в здешних местах было мало, а привозной уголь для деревенских был слишком дорог.

      Едва гости зашли в деревню, как за ними увязалось полдюжины ребятишек и две собаки. Дети просто глазели на чужаков, а собаки лениво лаяли, но скоро отстали и, улегшись в тень, высунули языки. Было жарко.

      – Эй, ребята, где здесь живет здоровый такой дядька? – спросил у детей Мартин, показывая рукой примерный рост здорового дядьки.

      – Кузнец Налим, что ли? – уточнил самый старший мальчишка – конопатый и без одного переднего зуба.

      – Нет, этот поздоровее кузнеца будет.

      – У нас самый большой – кузнец Налим. У него борода – во какая! – показал мальчишка,