Прах и пепел. Анатолий Рыбаков

Вадим снова ездил по редакциям, снимал пальто в гардеробе и шествовал по кабинетам с орденом на груди. Все его поздравляли, любовались орденом. И те, кто прошлый раз не знал о награждении, присоединялись к общему хору. Вадим принимал поздравления скромно, достойно, никакой тут его личной заслуги нет, это не его, это советскую литературу наградили, а вот за советскую литературу он искренне рад и горд.

      Вечером Вадим пошел в Театр Вахтангова, разделся в кабинете администратора и поспешил за кулисы, как бы разыскивая кого-то, открыл дверь уборной, где в числе других статистов готовилась к спектаклю Пирожкова, увидел полуодетых девиц перед зеркалами… Ах, пардон, простите… Но Вероника Пирожкова его заметила, вскочила, втащила в комнату.

      – Девочки, смотрите, нашего Марасевича наградили орденом!

      Бросилась ему на шею, расцеловала, и остальные девочки тоже вскочили и расцеловали Вадима.

      – Простите, – бормотал Вадим, – я ищу Комарова…

      – Комарова? – переспросила Вероника. – Он здесь, я его вам найду.

      Они вышли в коридор, Вероника зашептала:

      – Вы сегодня вечером свободны?

      У Вадима замерло сердце.

      – Да…

      – Отметим ваше награждение, я занята только в первом акте.

      – С удовольствием. Поедем в ресторан.

      Она замотала головой:

      – Нет-нет, нельзя, кругом сплетники, скажут, окручиваю вас… или еще какую-нибудь гадость.

      У нее задрожал голос, на глазах выступили слезы…

      – Что вы, что вы! – испугался Вадим. – Зачем вы плачете? Не надо.

      Она вытерла глаза платочком.

      – Не люблю, когда обо мне плохо говорят. Просто я рада, что вас наградили. Для меня это праздник. Поедемте лучше ко мне, посидим, музыку послушаем, живу одна, хорошо?

      – Хорошо, – едва проговорил Вадим.

      – После первого акта я жду вас на улице, у служебного входа.

      Она чмокнула его в щеку и убежала.

      Вадим промучился первый акт, не видел, что происходит на сцене. Свидание с женщиной наедине, в ее комнате… «Живу одна…» Почему одна? Приехала из Пензы, что-нибудь снимает, наверное, или замужем, муж в командировке… А вдруг нагрянет?! Нет, его, орденоносца, не посмеет тронуть. Страшило другое… Вдруг не получится. Уже два раза так было. Вдруг опять?! Но деваться некуда, Пирожкова будет ждать на улице, на морозе. И как уйти после первого акта? Подумают, что ему не понравился спектакль, будет сочтено зазнайством новоявленного орденоносца: нравится не нравится, критик должен высидеть спектакль до конца. Придется сделать вид, что уходит по срочному делу.

      В антракте, появившись в комнате администратора, Вадим схватил телефонную трубку, набрал какие-то цифры, сделал вид, будто кто-то ему ответил, даже попросил всех быть потише.

      – Да, да… Когда? Ах, так… Понятно… Хорошо, хорошо. Я немедленно выезжаю. Да, сию секунду. Позвоните, скажите, через двадцать минут буду.

      Положил трубку, обвел всех многозначительным взглядом:

      – К