Затеряный Мир. Перевод Алексея Козлова. Артур Конан Дойль

от удивления. Этот довод прихлопнул все мои сомнения. Спорить тут было не о чем! Вещественные доказательства были красноречивее слов. Рисунок художника, фотографии, рассказ свидетеля, и наконец, как вишенка на торте – вещдок – ошмётки крыла. Сомнений больше не могло быть! Я поднял руки и сказал профессору, что больше мне нечего требовать – всё и так ясно.

      С горячностью, какой он не мог от меня ожидать, я выссказал профессору всё своё восхищение, добавив, что теперь я понимаю лютую несправедливость всех гонений на него.

      Челленджер молча выслушал мой панегирик, откинулся на спинку кресла и смерил меня довольно снисходительной улыбкой. Но мне было видно, сколь в глубине души ему приятно моё восхищение и запоздалое признание. Я бы даже сказал, что в душе он просто искупался в лучах своей несуществующей пока славы.

      – Сейчас в мире не существует болеевеликого открытия! – почти кричал я, сменив на время несвойственный мне темперамент естесствоиспытателя на животный напор профессионального папарацци, – Белиссимо! Грандиозо! Мне посчастливилось находиться вядом с колумбом науки! Вы – первооткрыватель затерянного мира! Если б вы знали, как я стыжусь того, что ещё десять минут назад сомневался в вас! Увы, я не вери в истинность того, что дважды два – четыре! Хотя это можно понять – трудно сразу поверит ьв невероятную правду, которая лежит на поверхности! Но то, что было невероятным и стало аксиомой для одного, должно стать непререкаемой истиной и для всех!

      Профессор напоминал мне кота, впервые в жизни наевшегося мышей. Он просто мурлыкал от наслаждения!

      – И что же случилось с вами в дальнейшем?

      Как снег на голову, на нас свалился сезон дождей, а вместе с ним у меня истощились все запасы продовольствия. Я успел обследовать края этого горного кряжа, но так и не сумел взобраться на него. Отдельно стоявший утёс, на котором мне удалось сфотографировать птеродактиля, оказался более лёгкой добычей, и я, подключив свои студенческие альпинистские навыки, сумел вскарабкаться на него примерно до половины высоты. С утёса мне уже было хорошо видна часть плато. Оно было верхней частью горного кряжа, и простиралось столь далеко, что показалось мне просто безбрежным, теряясь вдали. Куда я ни устремлял свой взор, на запад, на восток, из конца в конец, всюду были скалы, покрытые густой, поистине буйной растительностью. У подножия кряжа расстилалось целое царство злачных болот, перемежающихся с непроходимыми зарослями, и если они не кишат змеями, питонами или ещё какими-нибудь гадами, сорвите с меня погоны профессора! Просто рай для лихорадки и бактерий. Труднодоступность этих скал – надёжная защита от прздношатающихся туристов. Я уверен, что никому не удавалось попасть в эту удивительную страну!

      – И вы хотите сказать, что видели хоть какие-то признаки жизни?

      – Нет! Но, сэр, пока мы лазили по скалам, нам много раз приходилось слышать оттуда странные шумы и даже какие-то громкие