ЛитРес: чтец
Все книги издательства ЛитРес: чтецМуж напрокат
Я попросила его жениться на мне, потому что у меня не было другого выбора. И он сделал это, несмотря на то, что был помолвлен. Я думала, что смогу просто жить рядом с ним. Но чувства оказались сильнее. А теперь я должна уйти.
Судьбу обмануть невозможно
Русская княжна Ольга отправляется в далекую Англию, чтобы выйти замуж за неизвестного ей герцога Стоука. Она даже не в курсе старый он или молодой, злой или добрый. И этот факт ее очень тревожит. Дабы избежать этой свадьбы, девушка придумывает гениальный план, по ее мнению, в который впутывает и свою служанку. Сработает этот план? Избежит ли Ольга свадьбу, которую не хочет? Или там вмешается любовь?
Аквариус
В метро, где всегда холодно, темно и шумно, обитают таинственные Сущности, о которых не подозревают люди. Но есть группа Замечающих, куда входят юноши и девушки – те, кто видит Реальность, как она есть. Фло совсем недавно присоединилась к ним и её любопытство приводит к череде загадочных событий. Девушка пытается разобраться в новом мире и ответить на важные вопросы: что скрывает Проход? Какую роль играет Призрак? Кто такой Аквариус и почему его имя окутано мрачным ореолом? Какую цену придется заплатить за спасение из подземного плена?
Огородная ведьма
Я взрослая успешная женщина, с детства ненавидящая колорадских жуков, прополку и прочие огородные радости. Все это я надеялась оставить в далеком прошлом, но бабка, оказавшаяся настоящей ведьмой, подсуропила с дурацким наследством и последней волей. Да еще и мерзким проклятием наградила, чтобы на ерунду не отвлекалась!Так я попала в другой мир на огромный заросший огород с говорящим пугалом и волшебной лопатой. Вредители здесь размером с овчарку, сорняки с зубами и шипами, да и с соседями не больно-то повезло.Ничего, я всем покажу, что может лопата в умелых руках! Ведь чтобы вернуться домой мне нужно вырастить настоящий урожай.
Рэкетиры никому не нужны
Что было, то быльем поросло, и нет смысла переживать уже пережитое, кроме, как в книге Николая. Да и невозможно. Нужны особые обстоятельства, нужны свои герои и много ещё чего нужно. И, поверьте мне, это вам не нужно. Как уже не нужны никому рэкетиры и те, кто противостоял им.
Веселые дни
«Сезон в Ницце продолжается с половины октября до половины марта. За это время все гостиницы битком набиты и цены за помещение возрастают до безумных размеров. Каждый ваш шаг, каждый глоток, чуть ли не каждый вздох оплачивается неслыханными расходами. Английская, американская и иная валюты неудержимым водопадом льются в беспредельные карманы предприимчивых французов и жадных ниццаров…»
Двадцать шесть и одна
«Нас было двадцать шесть человек – двадцать шесть живых машин, запертых в сыром подвале, где мы с утра до вечера месили тесто, делая крендели и сушки. Окна нашего подвала упирались в яму, вырытую пред ними и выложенную кирпичом, зеленым от сырости; рамы были заграждены снаружи частой железной сеткой, и свет солнца не мог пробиться к нам сквозь стекла, покрытые мучной пылью. Наш хозяин забил окна железом для того, чтоб мы не могли дать кусок его хлеба нищим и тем из наших товарищей, которые, живя без работы, голодали, – наш хозяин называл нас жуликами и давал нам на обед вместо мяса – тухлую требушину…».
Гора
«Малейшее свободное наше движение, громкий разговор, смех, – всё это раздражало его так, что мы не смели шелохнуться при нём. Время для нас тянулось тогда особенно долго, тоскливо и вместе с ним всё казалось каким-то другим, точно и комнаты, и прислуга, и мать, и большой, поросший травой двор…»
Грачи прилетели
«На Моховой, бок о бок с Румянцевским музеем – ныне Ленинской библиотекой, – у входа в меблированные комнаты остановился извозчик, из саней вылез мой приятель, художник Н. В. Неврев. Мы, так сказать, столкнулись…»
Царь Федор
«Начало Смуты. Но прежде чем совершилось это воцарение, Московское государство испытало страшное потрясение, поколебавшее самые глубокие его основы. Оно и дало первый и очень болезненный толчок движению новых понятий, недостававших государственному порядку, построенному угасшею династией. Это потрясение совершилось в первые годы XVII в. и известно в нашей историографии под именем Смуты или Смутных времен, по выражению Котошихина…»