Музей шкур. Сергей Носачев

распахнутые глаза, легкая полнота, походка – во всём этом не хватало наглецы и вальяжности руководителя.

      Вертикальный шпингалет ворот протяжно царапал по асфальт. Никишин вдруг разом понял, что за тема его ждёт. Внутри него что-то лопнуло и расплескало неясное ожидание тоски и чужой непонятной боли. В такие моменты он мечтал работать в программе про природу и животных, где всё вокруг – идиллия. Задвижка ворот звонко встала в свой паз. Путь был открыт.

      Подошёл Седов. Они пожали руки. Никишин кивнул на машину.

      – Садитесь. По пути введёте в курс дела. А то я немного не в теме, – извинился Никишин.

      – Не могу, – покачал головой Седов. – Сейчас должны ещё подъехать.

      Никишин разочарованно посмотрел на Седова.

      – Вы же обещали нам эксклюзив.

      – Мне очень жаль. Я никогда раньше не контактировал с журналистами. Позвонил на несколько каналов. Не знал, кто приедет. Подстраховаться решил. Ситуация серьёзная.

      – Ясно, – Седов не выглядел виноватым. Никишина это задело. – Вы с нами потом поговорите?

      – Да, конечно. Вы пока поезжайте, расставляйтесь. Я сейчас ещё одну машину встречу и подойду, – он наклонился к водителю и объяснил, куда ехать. – Ещё раз извините.

      – Ничего, – ответил Никишин не поворачиваясь. – Поехали.

      Никишин не любил коллективные съёмки. Среди других журналистов ему было неловко. Он был дипломированным инженером и в журналистику попал скорее случайно. У него набрался немалый опыт, и плохим репортёром назвать его было нельзя. Но в окружении многоопытных коллег Никишин чувствовал себя подделкой: моментально пропадала уверенность в себе, он терялся и не мог задать ни одного толкового вопроса.

      Перед больницей толпились местные вперемежку с журналистами. Некоторых из коллег Никишин знал. На входе стояла вооружённая охрана. Из разговоров стало понятно, что к роженицам уже несколько суток никого не пускали. Женщины просто исчезали в роддоме – даже к окнам не подходили. Местных врачей отправили в бессрочные отпуска. Всё это напоминало сюжет второсортного американского фантастического боевика: странный карантин, секретные министерства, полуврачи-полувоенные захватывают власть в городе. В глухом Лесозёрске подобное выглядело театрально и неправдоподобно. Выходит, Седов и не думал устраивать им какой-то эксклюзив. Журналисты должны были устроить осаду, которая вернула бы главврачу власть.

      Никишин взял несколько интервью у папаш и отправил Мишу набирать сочных кадров «митинга». Сам встал в стороне.

      Кто-то из уставших от неизвестности отцов уже успел рассадить окно.

      – Подснял? – подскочил к оператору Никишин.

      – Нет конечно! – с удивлённой улыбкой ответил Миша.

      – Обидно. Неплохо бы рассадить ещё одно. Для кадра.

      Миша пожал плечами и пошёл работать дальше.

      Из здания вышла женщина. Она выглядело неприятно и странно, словно человека нормального размера затолкали в пресс для