Сокрушительный удар. Дик Фрэнсис

на скачках.

      – Аукционы они не контролируют.

      – А кто же их контролирует?

      – Да никто.

      – Тогда обратимся в полицию! – Голос ее сделался резким от разочарования.

      – Если вам угодно…

      – В здешнюю?

      – Хорошо.

      Я остановился у полицейского участка, и мы рассказали нашу историю. Замотанный дежурный сержант записал наши показания, дал нам расписаться и, без сомнения, сразу после нашего ухода засунул их куда подальше: действительно, нас ведь не ограбили. Да, конечно, ударили по голове – это очень нехорошо. Но ведь мой бумажник на месте? И даже часы не сперли? Более того, эти хулиганы дали миссис Сэндерс лишние двести фунтов. Где же здесь, спрашивается, состав преступления?

      С тем мы и уехали. Я смирился со своей судьбой, но Керри Сэндерс бурлила от ярости.

      – Я не позволю, чтобы мной вертели! – кипятилась она. – Ну кто-то же должен что-то сделать!

      – А мистер Бреветт? – спросил я.

      Она резко взглянула на меня.

      – Я не хочу впутывать его в это дело. – Голос ее сделался заметно холоднее.

      – Да, конечно.

      Миль десять мы проехали в задумчивом молчании. Наконец она спросила:

      – Вы сможете найти другую лошадь к пятнице?

      – Могу попробовать.

      – Попробуйте.

      – А если у меня получится, вы можете гарантировать, что меня не огреют по голове и не отберут ее, как в этот раз?

      – А я думала, жокеи – люди отважные, – заметила она.

      После этого обидного замечания мы молчали еще миль пять. Потом она спросила:

      – Вы этих людей не знаете?

      – Нет.

      – Но они-то вас знают. Они знали про ваше плечо.

      – Да.

      – Вы об этом уже думали, да? – Она казалась разочарованной.

      – Угу.

      Я осторожно проехал по оживленным лондонским улицам и остановился у гостиницы «Беркли», где жила Керри Сэндерс.

      – Зайдемте ко мне, выпьем, – предложила она. – Судя по вашему виду, вам не помешает.

      – Э-э…

      – Да ладно, идемте! – сказала она. – Не съем я вас!

      Я улыбнулся.

      – Ну хорошо.

      Окна ее номера выходили на Гайд-парк. По скаковой дорожке двигалась вереница пони, группка всадников упражнялась в выездке. Лучи заходящего солнца озаряли сиренево-голубую гостиную, отчетливо вырисовывая кубики льда у нас в стаканах.

      Мой выбор ее разочаровал.

      – Вы уверены, что будете пить эту кока-колу?

      – Она мне нравится.

      – Но когда я предлагала выпить, я имела в виду именно выпивку…

      – Мне пить хочется, – доступно объяснил я. – И голова болит. И к тому же я за рулем.

      – А-а! – Она смягчилась. – Понимаю.

      Я сел, не дожидаясь приглашения. Мне, конечно, было не привыкать к ударам по голове, но это был первый за последние три года, и я обнаружил, что за это время успел отвыкнуть.

      Керри Сэндерс