Невидимка и (сто) одна неприятность. Яна Ясная

продолжала как зачарованная наблюдать за полуголым парнем, плещущемся в моей комнате, как у себя дома. Восхитительная наглость все же!

      Он плеснул себе в лицо, провел пятерней по волосам, и те потемнели от влаги. Растер шею – и несколько капель наперегонки покатились по выемке позвоночника.

      Мирей, наверное, дорого бы отдала, чтобы оказаться сейчас на моем месте…

      Я сделала над собой усилие и отвернулась, уставившись в окно.

      В замке не так уж много развлечений, и секс – одно из них. По крайней мере, так утверждали все старшие. Мне, признаться, было любопытно, что же это за штука такая – секс, но не настолько любопытно, чтобы связываться с кем-то из воспитанников. Видела я что женскую грызню за парней, что мужскую за девчонок. Ну на фиг… уж как-нибудь дотерплю с экспериментами до свободы!

      – Ты всегда такая бука или только по понедельникам?

      Я неохотно оторвалась от пейзажа. Лагранж повернулся ко мне лицом и теперь вытирался моим полотенцем, позволяя оценить, что перед у него ничуть не хуже зада.

      – Ты всегда такое трепло или только после прогулки на тот свет?

      – Что, даже не спросишь, что это было?

      – А есть смысл?

      Не знаю, за какую идиотку он меня держит, но если, выбирая между сдохнуть в коридоре и попросить миссис Керлиони о помощи, он выбрал первый вариант, то какой толк сотрясать воздух и требовать с него объяснений?

      Я смотрела ему в глаза. Он смотрел в мои. На губах у него застыла усмешка, но глаза не смеялись. Взгляд был тяжелым и каким-то… усталым.

      – Как тебя зовут?

      Мое полотенце легло на стол, и я поднялась с кровати. Сейчас он уйдет, и нужно успеть выставить ему счет.

      – Все называют меня Невидимка. Меня устраивает.

      – Не-е-ет, седая девочка, – насмешливо протянул Лагранж. – Как тебя зовут?

      Я пожала плечами, откровенно не понимая, для чего ему эта бестолковая информация, но ответила:

      – Элалия.

      В конце концов, если он наконец-то перестанет называть меня “седой девочкой”, меня это вполне устроит!

      Лагранж кивнул сам себе и двинулся к двери.

      – Стой, – я перегородила ему дорогу. – Ты мне должен.

      Даниэль вздернул бровь.

      – Разве?

      – Я спасла тебе жизнь, – угрюмо озвучила я очевидный факт.

      – А я тебя об этом просил? Это была исключительно твоя собственная инициатива, седая девочка.

      Я поморщилась.

      – Значит, теперь по своей собственной инициативе я могу пойти и все рассказать ректору?

      Это случилось так стремительно, что я даже не успела ничего понять. Тело онемело, ноги подкосились, и единственное, что меня на них удержало – это сжимающие горло пальцы.

      – Только попробуй.

      Смешливую маску смыло без следа. Возле носа проявились жесткие складки. На лбу выступил пот.

      Зря он так. Не удержит. Ни меня, ни заклинание. Может, я и ошиблась в расчетах, взяв усредненные показатели магической силы (а к усредненностям