Вирус. Мария Алексеевна Толмачёва

отполз к дереву и оперся на него спиной. Нога зудела, чесалась под импровизированной повязкой. Дима достал бутылку воды и, выливая понемногу на ладонь, умылся; остатками зубной пасты из тех же недр рюкзака были вычищены зубы. Пальцем получалось не очень качественно, но мятный вкус на зубах всё приятнее блевотни. Парень переоделся в чистую футболку, скомкал грязную и швырнул её в сторону. Та повисла на одной из нижних ветвей ели, под которой тут же что-то квакнуло, заёрзало и вылетело в противоположную от владельца хлопкового снаряда сторону. Оставалось самое трудное.

      – Ну и нужна тебе эта Лили? – спросил он себя в слух. Словесного ответа не последовало, но то, как резко он стянул с ноги окровавленный рукав толстовки, служивший бинтом, явно говорило само за себя.

      Снова запахло железом и солью.

      Дима согнул ногу в колене и положил ступню на бедро левой ноги, развернув её так, чтобы лучше рассмотреть рану. Та ещё кровила; по краям, как рамочка, окаймляла отверстие корочка засохшей бардовой жидкости. Дима громко сглотнул слюну, чтобы снова не стошнить:

      – Какая же дрянь.

      В расход пошёл второй рукав толстовки и оставшаяся половина бутылки водки.

      Когда процедура была окончена, он даже почти нашёл в себе сил улыбнуться. Но мозг тут же выдал картинки с изображением того, что брат сейчас мог вытворять с Лили. Вариантов была куча, но ни один из них Диму не обрадовал. Он через силу подняла на ноги, повесил на спину рюкзак и направился в ту сторону, откуда пришёл, раненной ногой стараясь наступать только на пальцы. Каждый шаг давался с внутренним боем и вопрос «Ну зачем?». Ответ не заставлял себя ждать, и Дима делал ещё один упрямый шаг.

      Тем временем между бетонной полосой шоссе и рядами бесконечно стремящихся вверх деревьев Лили выкарабкивалась из перевёрнутой машины.

      Открыв глаза, он первым делом проверила наличие Ильи в машине.

      Его не было.

      Только его труп.

      Кость торчала из сломанной шеи, кровь капала на крышу машины, обтянутую светлой тканью.

      – Вряд ли мне стоит проверять твой пульс, – хмыкнула девушка. Она поправила ему волосы, – А ты, и правда хорош. Не был бы таким кретином, могли бы и подружиться…

      Открыть дверь было проблематично: то ли механизм ручки был повреждён, то ли была повреждена девушка, и не хватало сил сделать это небольшое физическое усилие. Всё же, немного поборовшись с чудом механики, она справилась. Рука почувствовала влажную землю. Улыбка растянулась на лице Лили. Она быстро выкарабкалась и стащила на землю повисший на подголовнике сидения рюкзак.

      Отошла от машины и села на асфальт. Солнце слепило глаза.

      – Утро? – нахмурилась Лили, – Какого чёрта! Мы пролежали так весь вчерашний день и ночь? Ничего не помню.

      Рука достала из кармана «Кэмл» и зажигалку. Девушка открыла пачку, скрестила ноги как йог и заметила на руке кровь:

      – Твою ж мать! – палец скользнул по красному на руке. Девушка вскрикнула и попыталась рассмотреть руку. От плеча до локтя тянулся глубокий порез. К середине он расходился шире, откуда