Летняя королева. Элизабет Чедвик

сказал он. – Пора превращаться в скромную молодую даму в глазах придворных.

      Петронилла изобразила зевоту:

      – Свежий воздух пошел мне на пользу. Кажется, я буду спать сегодня хорошо, даже очень хорошо.

      Рауль проводил Петрониллу до лестницы и, оглядевшись по сторонам, не смотрит ли кто, снова поцеловал ее, после чего с прощальным салютом растворился в ночи.

      Девушка тихо вздохнула, все еще пребывая в восторге, и вошла в спальню. Там ее поджидала встревоженная Флорета.

      – Где вы были? – воскликнула она. – Я чуть голову не потеряла!

      Петронилла закружилась в центре комнаты:

      – Ходила прогуляться. Луна чудесная.

      – Одна? – ужаснулась Флорета.

      – Не кипятись. Это Тальмон. Здесь все меня знают. Я не заключенная.

      – Что это у вас в руке? – подозрительно спросила Флорета, указывая на салфетку.

      – Ничего, – поспешила с ответом Петронилла. – Меня затошнило. Не хотелось испортить платье. – Она взмахнула рукой, отпуская служанку. – Голова кружится. Ступай спать, а я сама о себе позабочусь.

      Флорета засомневалась, но в конце концов сдалась, присела в поклоне и вышла из спальни. Петронилла бросила салфетку на кровать. Огонь в камине не горел, поэтому сжечь улику прямо сейчас она не могла. Да ей и не хотелось почему-то ничего сжигать, ведь это было доказательством ее первой ночи, не хуже невестиной простыни. Пусть Рауль женат, это не важно. Она получит его, чего бы ей ни стоило.

      Сняв платье и туфли, она забралась в кровать и задула лампу, а потом долго лежала без сна, заново переживая случившееся и смакуя воспоминания. Но прежде чем заснуть, взяла салфетку и сунула под подушку.

      Побывав на мессе и позавтракав, Алиенора отправилась к Петронилле поговорить о предстоящем возвращении в Пуатье. Как всегда, сестрица была в постели, хотя не спала, а сидела со спутанными волосами, как воронье гнездо, и сонным взглядом. Только что пришла Флорета, принесла теплой воды для умывания, а также немного хлеба и кувшин пахты.

      Алиенора досадливо покачала головой.

      – Ты как ночной цветок, – заметила она. – Утром вялая, а к вечеру бодрая.

      Петронилла как-то странно на нее посмотрела, и на губах ее заиграла улыбка.

      – Мои лепестки раскрываются, когда у других они закрыты, – согласилась она и потянулась.

      Алиенора уловила какой-то знакомый запах, но сразу не поняла, какой именно. Петронилла встала с постели, чтобы умыться, и тут старшая сестра заметила, что из-под ее подушки выглядывает что-то вроде салфетки. Она бы даже не обратила на это внимания, если бы не пятна крови. Сердце замерло от потрясения.

      – Что это? – гневно спросила она.

      Петронилла обернулась и бросилась к подушке, но Алиенора ее опередила, выхватив салфетку.

      – Пустяки, – ответила та с пунцовыми щеками. – Ночью у меня пошла кровь из носа, только и всего.

      Алиенора развернула ткань – там были и другие пятна, а сама салфетка все еще слегка влажная. Она поднесла