Доверься мне. Мона Кастен

время просто смотрел. Я по глазам видела, как шевелились шестеренки у него в голове. Спенсер открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал. Он тяжело сглотнул и уставился в пол:

      – Не так.

      У меня гудела голова. Все смешалось, стало жутко жарко, а во лбу начала пульсировать боль. Я тронула пальцами губы. Их покалывало так, что можно было сойти с ума. Затем моя ладонь сжалась в кулак. Как я только могла допустить, чтобы это случилось?

      – Извини, – прошептала я.

      Его плечи заметно напряглись. Видимо, я опять сказала что-то не так.

      – Я жалкий лапсус, – буркнула я.

      Спенсер взглянул на меня так, как будто я лишилась рассудка.

      – Лапсус? – непонимающе переспросил он.

      – «Ошибка» по-латински. Папа так всегда говорит. Но у него это скорее что-то вроде ругательства.

      Это слегка смягчило жесткое выражение в его глазах.

      – По-моему, звучит, как какой-то маленький зверек. С длинными висящими ушами.

      Я слабо улыбнулась, хотя больше хотелось зареветь. Спенсер ответил на мой взгляд, и это словно растянулось на часы. Мы смотрели друг на друга, но в конце концов я не смогла больше выносить тишину и все-таки сделала еще один шаг в его сторону.

      – Извини. – Я не знала, что еще сказать, чтобы он опять взглянул на меня как прежде.

      Он медленно кивнул, снова глубоко вдохнул и выдохнул, а потом в его взгляде что-то изменилось. Мне стало ясно, что он пытался сделать. Спенсер прятал свои чувства, запирал их за маской беззаботности. В его глаза вернулись задорные искорки.

      – Ты тоже меня извини, маленький лапсус. – Он смущенно потер затылок. – И за то, что кричал. Об этом я сожалею даже чуть больше, чем о разбросанном грязном белье.

      – Сейчас исправим, – пробормотала я и наклонилась, чтобы затолкать одежду Брикса обратно в корзину.

      Спенсер присел напротив и тоже принялся подбирать вещи.

      – Признайся. Тебе понравился мой небольшой приступ гнева.

      Я хмыкнула, благодарная за его попытку вновь разрядить обстановку… хотя мы оба просто притворялись.

      – Это было очень мужественно.

      – То есть это немного увеличило мою сексуальную привлекательность в твоих глазах?

      – Я немного испугалась, что ты себе ногу сломаешь.

      – У меня стальные ноги.

      – Такие же стальные, как нос?

      – Нос – единственное уязвимое место на моем теле. Так что ничего удивительного, что однажды он потребовал к себе чуть больше внимания.

      Я рассмеялась с таким облегчением, что это прозвучало почти как всхлип. Все снова стабилизировалось. Мы снова стабилизировались. Все опять будет хорошо.

      Если достаточно долго себя в этом убеждать, то рано или поздно практически сама начинаешь верить.

      Взявшись за следующую футболку Брикса, я обнаружила под ней на ковре что-то золотое.

      – Смотри-ка, – произнесла я. Из моего сжатого кулака свисала цепочка. – В голове не укладывается.

      Медальон сверкнул в свете люстры. Уверена, что раньше ни разу не видела это