Узник концлагеря Дахау. Александр Бабин

о курении сбила команда офицера распределиться по машинам. Пройдя вперед, часть бойцов потеснила в кузове солдат соседней уцелевшей машины. Ивану с Остапом пришлось пройти мимо двух исковерканных полуторок, чтобы найти свободные места.

      – Ни че нас немец потрепал, доехать бы до передовой, да по зубам его прикладом. Товарища Кольку ранило. Мы с ним со школьной скамьи, – стал рассказывать один из бойцов. – Я им, гадам, все кишки выпущу, – не успокаивался смелый солдат.

      – А куда его ранило? – поинтересовался рыжеватый парень.

      – Ноги покосило, лицо зацепило, кровища, как из поросенка. Так-то грудь цела, главное, живот цел. Попади пуля в живот – тут как повезет, успеют санитары до лазарета донести, выживешь, нет, пиши богу за упокой. Санитар сказал: в атаку пойдете, пригибайтесь к земле, каска все тело закрывает.

      – А как бежать в атаку, уткнувшись глазами в землю, споткнешься, воткнешь штык в задницу товарищу? – с недоумением переспросил «рыжий».

      – Вприпрыжку, как заяц, скок да скок, – пошутил рядом с ним круглолицый казах.

      Бойцы громко засмеялись.

      Иван подумал: странно, каких-то несколько минут назад солдаты находились в паническом настроении и вдруг всего лишь одна шутка солдата и уныние как корова языком слизала. Странное существо человек, в школе учителя как объясняли: человек стал, кем он есть, пройдя эволюционный путь развития. Деревенский поп на проповеди говорил обратное, на земле все живое и неживое создано богом. Так зачем бог людей друг на друга натравливает, войны им разные устраивает. Сидит в кресле на небесах и смотрит, как им же созданные люди между собой воюют. Самолетов понастроили, танков, вот винтовка в его руках, раньше секли головы мечами и все для того, чтобы отнять жизнь у другого человека. Так он и сам своей смертью помрет, дай время. Наверно, бог так забавляется, это как в древние времена римляне устраивали гладиаторские бои. Пожил бы он в деревне, там воевать некогда: весной посевная, лето тоже в заботах – сенокос, огородные дела, заготовка дров, осенью вовремя убрать урожай. Гитлер – он совсем другое дело – городской житель, живет на всем готовеньком. Мечтает уничтожить всех евреев, тех же цыган, с мозгами только у него не все в порядке, они что ему плохого сделали, девушку любимую отбили? Да и нас, русских, включил в свой список, а мы с немцами почти одной крови и кожа белая, как лист бумаги. Поставь рядом – родные братья. А Гитлер явно по лицу – не немец, он себя в зеркале видел, турка завоеванный, так о нем отзывался дед Самойл, старый вояка, увидев его на странице газеты, готовя ее для своей самокрутки. Интересно, как он там поживает, как обычно сидит на лавочке в валенках и табаком дымит.

      – Иван, ты что уснул, – спросил его Остап, видя, как он закрыл глаза.

      – Родных вспомнил, как они там?

      – О нас думают, ждут, когда вернемся. Вот приедем на передовую и дадим немцу под зад. Сколько можно отступать, за спиной столица. Нет, братцы, нам надо гуртом навалиться на немца, – крутя головой, говорил громко, чтобы слышали бойцы. – Мы что зря прошли