Тьма и пламя. На бескрайней земле. Степан Кайманов

кольцо на Габриэля. И, видимо, остался доволен результатом. Веревочка дернулась, серебристый круг с четырьмя короткими лучами скатился на грудь.

      Парень наконец-то поднялся на ноги, но шагать навстречу незнакомцу не спешил, предпочитая оставаться в воде, которая не так давно его едва не убила. Габриэль знал, что литус – своего рода единственный оберег для бездарей, другие им носить запрещено. Круг и четыре луча символизировали солнце, а оно, в свою очередь, соотносилось с Литом. Но что пытался сделать парень, разглядывая незнакомца сквозь круг, мэйт не представлял.

      Сын охотника не спеша вылез из воды и, продолжая настороженно глазеть на Габриэля, подошел к раковине. Глаза у парнишки были ярко-голубые, нос и щеки густо усеивали веснушки. Мэйт решил не обижаться на подозрительность парня, представив себя на его месте.

      Мальчишка еще раз смерил Габриэля взглядом, затем указал ему в грудь пальцем и четырежды прочертил в воздухе круг.

      – Я смотрел на вас, смотрел и подумал, вы мортвый, – произнес сын охотника.

      Малец гнусавил не то от простуды, не то от природы и говорил хоть и на олдише, как и большинство бездарей, но заметно окал.

      – Я тоже, – шепотом, дабы не разжигать боль в боку, сказал Габриэль. – А почему ты так решил?

      – Вы долго там лежали, не двигались.

      – Так надо было проверить, – не без упрека сказал Габриэль и грустно улыбнулся.

      – Ога, я мертвецов, знаете, как боюсь!

      – Не знаю. – Габриэль покачал головой. – Слушай, а что ты там делал? Ну, когда смотрел сквозь литус на меня?

      – Проверял.

      – Что проверял?

      – Не утопля ли вы.

      – А-а-а, – произнес Габриэль.

      – Вы разве не знали? – с недоверием спросил малец. – У нас в селе всякий знает, как утоплю распознать.

      – Никогда не сталкивался с утоплями, поэтому…

      – Ваш литус, – мальчишка кивнул Габриэлю на грудь.

      – Океан унес, – соврал мэйт.

      – Плохо. Недобрый знак.

      – Да, – вздохнул Габриэль. – Но Лит нам помог, – решил подыграть он. – Мы оба все еще живы.

      Он шагнул и осторожно опустился, сползая по раковине. Стало полегче: ноющую спину подпирал панцирь гигантской твари, тень и влажный песок немного сбивали жару. Сын охотника тоже сел и прислонился спиной к раковине, обхватив колени руками. После чего уронил на них растрепанную светловолосую голову и тихо засопел, бездумно глядя на воду.

      Солнце, яркое и огненно-красное, висело над линией горизонта, слепя глаза. Ветер нежно касался моря, катая мелкие волны.

      – Тебя как зовут? – спросил Габриэль, приложив ладонь козырьком ко лбу.

      – Итан.

      – Меня – Габриэль.

      Сын охотника горестно вздохнул, как будто ему не понравилось имя мэйта. Но Габриэль понимал, что для этого вздоха, как и для слез, у парня было много причин. Итан не знал, что случилось с его отцом. Выжил ли? Всю дорогу мальчишку выворачивало наизнанку от качки. Потом едва не забрал океан.