Аллоды. Игра в чертогах смерти. Дмитрий Казаков

подземелий принялись бродить туда-сюда, наклоняясь к земле в поисках следов.

      Один прошел совсем рядом, и стал ощутим смрад, наводивший на мысли о груде протухших рыбных голов. Червелицый поднял голову и уставился, как казалось, прямо на них – его глаза двигались отдельно друг от друга, ворочались в глазницах независимо; бахрома над глазами и по бокам головы шевелилась, на теле там и сям набухали и опадали вздутия размером с кулак.

      Расина затошнило.

      Червелицый же вместо того, чтобы броситься на убийц родича, зашкандыбал дальше.

      – Они нас не видят? – шепотом спросил хадаганец.

      – Да, – отозвался Эрэм. – Но услышать могут, поэтому тихо.

      Обитатели пещер ходили туда-сюда, переговаривались скрипучими, придушенными голосами, от звуков которых мороз бежал по коже и хотелось заткнуть уши. Солнце лезло выше и выше, из оставшихся за спиной путешественников нор начали подниматься струйки дыма.

      А потом снизу, из-под земли донеслось пение, глухой, неразборчивый речитатив.

      Услышав его, червелицые замерли, а затем с жалобным воем заторопились к тем отверстиям, через которые выбрались на поверхность.

      – Утренний молебен, – сказал Эрэм. – Только не спрашивай, кому они молятся. Удираем! Ходу, ходу!

      Упрашивать Расина не пришлось.

      Пение было слышно еще долго, оно словно преследовало их, вибрировало в подошвах – вроде бы не очень громкое или мелодичное, но таящее в себе мощь, угрозу и невероятную злобу.

      – Ну что, привал? – спросил Эрэм, когда они вышли за границы владений червелицых и отшагали еще с пару километров.

      Подземный речитатив давно затих, во все стороны до горизонта раскинулась серая, немного всхолмленная равнина, лишенная даже намека на то, что тут могут быть подземелья.

      Сплошной каменистый грунт, никаких ям, нор и дыр.

      – Давай, – с облегчением согласился Расин. – Вон там можно устроиться.

      От солнца укрылись среди лежавших тесной группой округлых валунов цвета спекшейся крови.

      Только в этот момент он получил возможность как следует разглядеть спутника: высок и тощ, руки и шея кажутся неестественно длинными, но это из-за худобы, плоть там, где она сохранилась, зеленовато-серого цвета, облачен в обычное для Зэм фиолетовое, подпоясанное в талии одеяние вроде халата, из-под его полы видны кончики запыленных сапог.

      Без изысков, зато практично.

      О красоте восставшие думали меньше всего, зато всегда заботились об удобстве.

      – Ты маг? – спросил Расин.

      Вопрос, откровенно говоря, не самый оригинальный – всем известно, что представители древнего народа, вернувшегося из-за ворот смерти, поголовно обладают способностями к колдовству. Другой вопрос – в какой степени эти способности развиты, что именно умеет Эрэм, чего от него ждать.

      То, как он обманул червелицых, мало походило на обыденное чародейство.

      – Да, не стану этого отрицать, – сказал Зэм, сидевший, прислонившись спиной к камню. –