Аллоды. Игра в чертогах смерти. Дмитрий Казаков

прошли по краю участка зыбучих песков.

      Когда восточная часть небосклона принялась светлеть, начали попадаться ямы в земле – круглые и овальные, одни диаметром всего в полметра, другие столь большие, что в них провалилась бы телега.

      – Червелицые, – сказал Расин, заглянув в одну из них и обнаружив уходящий вниз под уклоном тоннель.

      С обитателями подземелий встречаться, откровенно говоря, не хотелось – это не просто свирепые хищники или владеющие собственным волшебством монстры, которых можно обвести вокруг пальца. Нет, червелицые обладали разумом, ни в чем не уступавшем человеческому или даже эльфийскому, вот только мыслили они совсем чуждым образом.

      Одно не подвергалось сомнению – эти существа отличаются невероятной жестокостью.

      – Они самые и есть, – согласился Эрэм. – Неподалеку лежит один из их городов. Если повезет, то сейчас, на рассвете, мы проскочим незамеченными… да, если повезет.

      После вечерней пробежки и перехода длиной в ночь ноги Расина ныли, но он все равно нашел силы, чтобы зашагать быстрее. Уж лучше было умереть вчера в составленных из золотых искорок лапах Молчуна, чем угодить в конечности червелицых.

      Эти не дадут пленнику сдохнуть быстро, для начала потешатся всласть.

      Помимо ям попадались груды выброшенной из тоннелей земли – хозяева этих мест не довольствовались только естественными пещерами. Несколько раз путники натыкались на поднимавшиеся выше человеческого роста пирамидки из белого, похожего на стекло материала.

      Как раз когда проходили мимо очередной, Расин краем глаза заметил движение.

      – Ложись! – прошипел он, и сам шлепнулся на твердую, каменистую почву.

      – Что? – спросил Эрэм, без лишних вопросов упавший рядом.

      – Смотри туда.

      Из дыры, не самой большой, скорее напоминавшей нору крупного грызуна, показалась округлая лысая голова – выпученные буркала, кожа темно-синего цвета, вывернутые наружу губы и белесая бахрома вроде корней, что растет на месте ушей и бровей.

      Червелицый мгновение помедлил, изучая окрестности, а затем полез наружу.

      – Может быть, убить его? – спросил Расин, взвешивая на ладони метательный нож.

      Расстояние для броска предельное, но попытаться можно…

      – Погоди, – остановил спутника Эрэм.

      Червелицый выбрался наружу, подставив лучам восходящего солнца безволосое гибкое тело из розовых сегментов. Повертел головой, словно принюхиваясь, а затем взмахнул тонкими ручонками, оттолкнулся кривыми и короткими нижними конечностями, после чего начал медленно подниматься в воздух.

      Это не походило на полет птицы, скорее на парение наполненного воздухом шара.

      – Проклятье! – прошипел Эрэм, пытавшийся вытащить что-то из своего баула, не поднимаясь с земли.

      Расин занес руку для броска.

      Комок черных перьев закружился вокруг червелицего, донесся воинственный птичий свист. Обитатель подземелий захрипел, точно удавленная свинья, физиономию его перекосило от