Аллоды. Игра в чертогах смерти. Дмитрий Казаков

восточном горизонте показалась вонзающаяся в небосвод черная тонкая игла – башня некроманта Холая, где, если судить по слухам, вот уже много столетий творятся жуткие вещи.

      Расин не ждал неприятностей с той стороны, но на всякий случай дал крюка к западу.

      Золотистое мерцание обнаружил, когда солнце почти наполовину ушло за край аллода – словно искрящаяся пыль висела в воздухе, полотнищем закрывая проход между двух черных скал.

      Поначалу решил, что показалось, но когда моргнул, «пыль» никуда не исчезла.

      Расин подошел ближе, посмотрел, как плавают туда-сюда крохотные искорки, и двинулся в обход – он не знал, что это такое, а в пустынях Суслангера незнакомое может быть либо опасным, либо смертельно опасным.

      Обогнул правую скалу, когда вновь уловил мерцание краем глаза.

      Обернувшись, увидел, что шлейф из золотистых искорок плывет следом, и что по земле под ним ползет непонятно чем отброшенная тень, неприятно раскоряченная, пульсирующая, бесформенная.

      – Милость Незеба, – пробормотал Расин, и перешел на бег.

      Если эта штуковина охотится за ним, то можно попробовать оторваться…

      Через час стало ясно, что нельзя – облако мерцания плыло следом, неуклонно сокращая расстояние, несмотря на встречный ветер, и резкая смена направления помогла не больше, чем щит из соломы против стрелы.

      После рывка на максимальной скорости Расин слегка выдохся, ноги его дрожали, по спине и лицу тек пот.

      В окутавшем пустыню ночном мраке рой золотистых искорок выглядел даже красиво. Он двигался рывками, выбрасывая перед собой короткие «щупальца», и была в его перемещениях злобная целеустремленность.

      Когда впереди, на фоне звездного неба, встали колонны и разрушенные башни очередного покинутого города древних, Расин понял, что больше убегать он не в силах. Придется принять бой здесь, положиться на свои силы и милость судьбы.

      – Ну, иди сюда, – сказал он, разворачиваясь к преследователю и вынимая оружие из ножен.

      Мелькнула мысль воспользоваться еще каким-нибудь зельем из тех, что оставались в мешке. Но тут же ее отбросил – да, можно добавить себе силы или зоркости, да только поможет ли то или другое сейчас?

      Облако золотого мерцания наплывало медленно, бесшумно, и на мгновение ему показалось, что это сон. Что стоит ущипнуть себя за руку, моргнуть, и он проснется в той нише, что заменяла ему кровать последние несколько лет.

      Накатила волна холодной, ознобной слабости, искорки оказались сверху, с боков.

      – Получи… – вместо крика издал лишь слабый шепот, а удар ножа вышел слабым, точно у ребенка.

      Да и не попал он никуда, честно говоря.

      Почувствовал острый укол, словно пчела ужалила в щеку, Расин вскинул руку, чтобы стряхнуть насекомое. Но ничего не обнаружил, а его укололи повторно, в затылок, третий раз, в живот, прямо сквозь одежду.

      Жуткая ситуация, когда непонятно, с кем сражаться, какие удары отражать.

      Расин зарычал, принялся размахивать ножами, не обращая внимания на болезненные