Ковёр. Тимофей Сергейцев

прольются грозою.

      Жгучий медузовый студень

      вместе с отливом отчалит.

      Острые запахи йода

      несовместимы с печалью

      этого времени года.

      Надо бы точно проверить.

      Нужно во всём убедиться.

      Кошки тут вовсе не серы

      и не замучены птицы.

      От городского уюта

      тают в прибое ошмётки.

      Памятью давних салютов

      звёзды нависли над лодкой.

      Партенит

      Вино и сыр, и дым простых жилищ,

      и тень вечерняя от жгучих кипарисов —

      что мне шуршание бумажных тыщ,

      и что тебе – судилище Париса?

      Забудемся среди немых забот.

      Пустые промыслы оставим финикийцам.

      Их подберёт случайный пароход,

      но пусть доставит не сюда, а в Ниццу.

      Когда под море рыли котлован,

      нашли и клад – и им и оплатили:

      подводных гад, прибрежный ресторан

      и воздух с явным привкусом ванили.

      Естественна, как речь в кругу мужчин,

      нисходит ночь, минуя час собаки —

      утихнет лай, настанут лад и чин,

      и всё утонет в первозданном мраке.

* * *

      Предпочитаю вечернее солнце