Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник). Александр Пушкин

бригадиршу.

      Софья. Нет. Этого я не думаю. Батюшка мой, конечно, и для того мачехе моей не изменит, чтоб не прогневить Бога.

      Добролюбов. Однако он ведает и то, что Бог долготерпелив.

      Софья. Ежели ж это правда, то, кроме бригадирши, кажется мне, будто здесь влюблены все до единого.

      Добролюбов. Правда, только разница состоит в том, что их любовь смешна, позорна и делает им бесчестие. Наша же любовь основана на честном намерении и достойна того, чтоб всякий пожелал нашего счастия. Ты знаешь, что ежели б мой малый достаток не отвратил отца твоего иметь меня своим, то бы я давно уже был тобою благополучен.

      Софья. Я тебя уверяла и теперь уверяю, что любовь моя к тебе кончится с жизнию моею. Я все предпринять готова, лишь бы только быть твоей женою. Малый твой достаток меня не устрашает. Я все на свете для тебя снести рада.

      Добролюбов. Может быть, и достаток мой скоро умножится. Дело мое приходит к концу. Оно давно б уже и кончилось, только большая часть судей нынче взяток хотя и не берут, да и дел не делают. Вот для чего до сих пор бедное мое состояние не переменяется.

      Софья. Мы долго заговорились. Нам надобно идти к ним для избежания подозрения.

Конец первого действия

      Действие второе

      Явление I

Советник и Софья.

      Советник. Поди сюда, Софьюшка. Мне о многом с тобою поговорить надобно.

      Софья. О чем изволите, батюшка?

      Советник. Во-первых, о чем ты печалишься?

      Софья. О том, батюшка, что ваша воля с моим желанием несогласна.

      Советник. Да разве дети могут желать того, чего не хотят родители? Ведаешь ли ты, что отец и дети должны думать одинаково? Я не говорю о нынешних временах: ныне все пошло новое, а в мое время, когда отец виноват бывал, тогда дерут сына; а когда сын виноват, тогда отец за него отвечает; вот как в старину бывало.

      Софья. Слава Богу, что в наши времена этого нет.

      Советник. Тем хуже. Ныне кто виноват, тот и отвечай, а с иного что ты содрать изволишь? На что и приказы заведены, ежели виноват только один виноватый. Бывало…

      Софья. А правому, батюшка, для чего ж быть виноватым?

      Советник. Для того, что все грешны человецы. Я сам бывал судьею: виноватый, бывало, платит за вину свою; а правый за свою правду; и так в мое время все довольны были: и судья, и истец, и ответчик.

      Софья. Позвольте мне, батюшка, усумниться; я думаю, что правый, конечно, оставался тогда виноватым, когда он обвинен был.

      Советник. Пустое. Когда правый по приговору судейскому обвинен, тогда он уже стал не правый, а виноватый; так ему нечего тут умничать. У нас указы потверже, нежели у челобитчиков. Челобитчик толкует указ на один манер, то есть на свой, а наш брат, судья, для общей пользы манеров на двадцать один указ толковать может.

      Софья. Чего ж, наконец, батюшка, вы от меня желаете?

      Советник. Того, чтобы ты мой указ идти замуж толковала не по нашему судейскому обычаю и шла бы за того, за кого я тебе велю.

      Софья. Я вам должна повиноваться; только представьте себе мое несчастие: я женою буду такого