ЭНЕИДА. Иван Котляревский

головам,

      Будь щедрою самаритянкой, —

      Эней «спасибо» скажет сам.

      Ты видишь, как мы ободрались!

      Одёжка, лапти – всё порвалось,

      Иссохли, в жажду как вода.

      Тулупы, шапки растеряли,

      От голода ремни глодали, —

      Такая выпала беда».

      Дидона горько зарыдала

      И с белоснежного лица

      Платочком слезы вытирала:

      «Коли б – сказала, – молодца

      Энея вашего поймала,

      Уж я тогда б веселой стала,

      Тогда б веселье было нам!»

      Тут глядь – Эней своей особой:

      «Да вот он я, стою особо!

      Дидоне поклонюсь я сам».

      Потом, с Дидоною обнявшись,

      Поцеловались – не тайком,

      За ручки беленькие взявшись,

      Шепталися о сем, о том.

      Пришли с Дидоною в поместье,

      Держались рядышком, всё вместе,

      Уселись в горнице на пол,

      С дороги выпили сивухи,

      Поели семенной макухи;

      Потом позвали их за стол.

      Различные тут ели яства,

      Всё с деревянных ярких блюд.

      Возникла дружба, вроде братства,

      Никто из евших не был худ:

      Свиную голову, да с хреном,

      Еще лапшу на перемену,

      Да был с подливою индюк;

      закуской был кулеш и каша,

      да расстегай, икра и кваша,

      и с маком медвяной шулюк.

      И пили кубками сливянку,

      Мед, пиво, брагу, сыровец,

      Простую водку и калганку,

      И даже вина, наконец.

      Пришла сестра Дидоны, Анна,

      И вправду – девка хоть куда,

      Проворная, хотя и пьяна,

      Такой явилася сюда.

      Плясала тут, вращая тазом,

      Энея приручила сразу,

      Под дудку била трепака.

      Эней и сам так расходился,

      Как на аркане бы рысак,

      Так что едва не повредился,

      Танцуя с Анною трепак.

      У них подковки забренчали,

      Поджилки даже задрожали,

      Когда вприсядочку пошли.

      Эней, мотню в кулак сгребая,

      То прыгая, то приседая,

      Был ниже пояса в пыли.

      А после танцев варенухи

      Всем по стакану поднесли.

      И молодухи, словно мухи

      Жужжанье бойко завели.

      Дидона крепко начудила, —

      Горшочек с водкою разбила.

      Те жрали- пили, те слегли.

      Весь день беспечно прогуляли

      И пьяными потом упали;

      Энея еле увели.

      Эней на печь поспать забрался,

      Зарылся в просо, там и лег.

      А кто хотел, в сенях остался,

      А кто -во хлев, а кто -под стог.

      А некие – те так хлестнули,

      Что где упали – там уснули,

      Сопели, сдавленно храпели,

      А неки молодцы балдели,

      Покуда петухи не спели —

      И всё тянули, что смогли.

      Дидона раненько проснулась,

      Рассол попила с бодуна,

      Оделася и обулась,

      К гостям направилась она.

      Взяла