Идущие сквозь миры. Владимир Лещенко

собственно, происходит со мной?

      Потом я полетел с довольно-таки большой высоты на ниоткуда вдруг возникшую внизу палубу корабля.

      Какое-то мгновение я не видел ничего вокруг себя от пронзившей ногу боли.

      Затем в уши мне ударил шум волн. Ошалело оглянувшись, я обнаружил, что нахожусь и в самом деле на палубе не очень большого деревянного корабля.

      Над капитанским мостиком нависало ярко-оранжевое полотнище паруса.

      А с мостика, обнесенного резными поручнями, на меня смотрела молодая женщина в широких брюках сиреневого цвета поверх желтых кожаных мокасин. Остальную одежду ей заменяло широкое полотнище, обмотанное несколько раз вокруг тела, оставляя обнаженными плечи и втянутый живот.

      Рядом с ней стоял человек, годившийся ей в отцы. Это был смуглолицый горбоносый мужчина с курчавой седой шевелюрой и такой же бородой.

      На нем была шерстяная туника до колен, подпоясанная кожаным ремнем, на котором болтались кривой кинжал и револьвер в открытой кобуре. Одеяние дополняли короткие штаны в обтяжку и башмаки на босу ногу.

      Поднимаясь, я увидел стоявшего на юте третьего субъекта.

      Высокий и худой, завернутый в длинный черный плащ, с очень темной, даже какой-то словно бы обожженной кожей лица и глубоко запавшими маленькими глазками, он отнюдь не произвел на меня благоприятного впечатления.

      Все трое смотрели на меня с удивлением, но без недоумения, словно в моем внезапном появлении на палубе их корабля не было ничего странного и невероятного.

      – Вот так так, – на чистом русском заявил бородатый, снизу вверх разглядывая меня. – За все время – первый раз! Слыхать – слыхал, а вот чтобы своими глазами…

      Несмотря на боль в подвернутой ноге, я не потерял способность здраво рассуждать. Не хвастаясь, скажу, что почти не чувствовал страха. Пожалуй, гораздо больше я испугался бы, повстречай в подъезде пару-тройку подвыпивших типов, недвусмысленно выражающих агрессивные намерения. Все случившееся выглядело таким нереальным и невероятным, что начисто отшибло всякий страх.

      Я полностью сохранил ясность мысли, поэтому посетившее на несколько секунд мою голову предположение, что я просто рехнулся, было мною почти сразу же отброшено.

      Еще через несколько секунд, перебрав все возможные варианты, я уже примерно представлял, что со мной могло случиться. Все-таки я был человеком с высшим образованием и выписывал журнал «Знание – сила».

      – А вы, наверное, путешественники во времени? – спросил я, глядя прямо на девушку и бородача.

      Они удивленно переглянулись.

      – Сообразительный, однако, попался парень! – заявил пожилой. – Кто же ты такой и откуда взялся?

      – Кирпиченко Василий Георгиевич, – ответил я и почему-то добавил: – Советский Союз.

      Женщина и старик опять переглянулись, и тот вновь буркнул себе что-то под нос, так что я расслышал только: «Майсурадзе».

      Забегая вперед, сообщу: то, что произошло со мной, на нашем профессиональном