Фиолетовый снег. Екатерина Бердичева

мягкий и вкрадчивый баритон, от которого по телу поползли мурашки. «Ну что еще?!» – Застонала внутри душа.

      – Ты что-то здесь забыл, Бортников? – Произнесла я вслух.

      – Просто хотел задать один маленький, но важный для меня вопрос. – Начал говорить он, подойдя ко мне сбоку и опершись на спинку моего стула рукой. Я встала. Ненавижу, когда надо мной нависают!

      – Задавай. – Грустно кивнула я, глядя на него снизу вверх.

      – А почему Вы не ведете французский?

      – Его нет в школьных часах. – Объяснила ему, а про себя подумала: «Плохо знаю. Надо бы подтянуть».

      – А частные уроки даете?

      – Бортников, звонок на урок. У вас сейчас – математика. У меня – другой класс! – Семиклассники входили и садились, удивленно поглядывая на стоявшего рядом со мной кумира местной молодежи.

      – Мы же еще об этом поговорим? – Спросил он, разворачиваясь к двери.

      «Два – два» – Уныло констатировала я, заметив, как одна из девочек оценивающим взглядом прошлась по моей фигуре, а потом спросила:

      – Вы что, всем желающим частные уроки даете?

      – Мамедова, тебе бесполезно думать о частных уроках. – Ответила ей. Глядя на худую и кривоногую девчонку, класс заржал. Получилось… двусмысленно.

      Когда в тот же вечер, вместо того, чтобы заняться с мужем репетиторством, я открыла учебник французского, то вдруг поняла, что жизнь перестала сверкать праздником. «Тяжела ты, доля солдатская…» – Буркнула я благоверному любимую присказку отца, повторяя глагольные формы. Муж пожал плечами, открыл ноутбук и углубился в заманчивые интернетские дебри.

      ***

      Школа, с появлением в ее стенах господина Бортникова, стояла на ушах каждый день. Ваня с ребятами и классным руководителем ездили на родину великого поэта. Ваня достал билеты на концерт… Придешь утром в учительскую, тебе сразу вываливают последние новости: Бортников выиграл городскую олимпиаду по химии. Я упорно учила французский. Сумасшествие какое-то! Даже наш бесценный и неподражаемый Владимир Леонидович рассказывал на ушко Анне Петровне не очередной анекдот фривольного содержания, а о том, как замечательно Бортников разбирается в его предмете. У меня же с ним продолжались мелкие стычки и затяжная позиционная война с переменным успехом.

      ***

      Я шла перекусить в буфет на большой перемене, когда ко мне подлетела красавица Дроздова. Вид у нее был возбужденный и одновременно испуганный.

      – Светлана Васильевна! Там, – она махнула рукой в сторону гаражей, – Кузнецов с Тищенко и Терентьевым пошли Ваню бить!

      – Глупости какие-то! – Не поверила я.

      – Да! Ваня сказал про Вас, что Вы чересчур много на себя берете и считаете себя выше всех, а Костька сказал, что Вы умная, грамотная и красивая, и не ему судить! Вообще мы с Вами всю жизнь учимся, и Вы всегда были объективны! – Выпалила она на одном дыханье.

      Я резко затормозила. Приехала, голубушка. Ученики дерутся из-за учительницы! Позор какой… Не отмоешься. Хотя причиной этому – всего лишь уязвленные амбиции самовлюбленного юнца. Но