Ковчег. Чингиз Альменов

Дальше смерть.

      Всех тех, кто новый мир не примет.

      Дымящихся событий круговерть.

      Прошу к столу, дерьмо остынет.

      – Зачем все это, – проигнорировал словесные излияния вождь.

      – Зачем все что? – недовольно спросил рыцарь, ожидавший более экспрессивной оценки своего произведения.

      – Зачем убивать столько людей?

      – Ты правда хочешь поговорить о таких мелочах? Моя поэзия тебя совсем не заинтересовала? – с легкой обидой в голосе спросил рыцарь.

      – По-твоему, война – это мелочь?

      – А кто говорит о войне? – холодно отрезал незнакомец. – Представь, вождь, ты, после тысячелетнего отсутствия возвращаешься домой и видишь, что твой дом кишит грязными крысами. По полу волочатся их грязные хвосты, по углам размазано вонючее дерьмо. Как долго ты будешь колебаться, прежде чем убьешь каждую пискливую тварь и все ее потомство, чтобы не расплодилось? Как много вины ты испытаешь за это? Кто из твоих знакомых осудит тебя за желание очистить свой дом от заразы? Тебе будет неприятно, к горлу подступит тошнота, но спустя какое-то время, ты вспомнишь об этом инциденте со смехом, за кружкой пива, в кругу друзей. Это ни разу не война, вождь. Это генеральная уборка.

      – Стало быть, геноцид?

      – Стало быть, геноцид.

      Оба замолчали на какое-то время, слушая журчащих сверчков в траве и тихое пение ветра в листве. Весна заявляла о своих правах все сильнее с каждым часом.

      – Знаешь, а стихи у тебя паршивые, – первым нарушил молчание вождь.

      – А ты умеешь настроить на бой противника, вождь, – рассмеялся под шлемом рыцарь.

      – Я протянул достаточно времени, мои люди уже здесь, я слышу, как они окружают тебя.

      – Надо же, какое совпадение, – всплеснул руками рыцарь, – я тоже тянул время. Видишь ли, я знаю, что ты ловкий трюкач, а у меня нет никакого желания гоняться за тобой по деревьям. Поэтому я ждал, пока подействует яд. Немного экстракта синего бадана и ты будешь тихим и послушным, как старый сытый песик, не подозревающий, что хозяин везет его на реку, чтобы утопить.

      – Я не идиот, чтобы пить ту отраву, которой опоили северный клан.

      – Верно, поэтому я добавил немного зелья в кровь дэвов, которых заботливо поджарил наш общий друг. Как тебе аромат? – спросил рыцарь у побледневшего Раохара. – Уже кружится голова?

      В этот момент у Раохара потемнело в глазах, он закашлялся и упал на одно колено, яд, который он незаметно вдыхал все это время, практически парализовал его тело. Сквозь выступившие слезы, он увидел, как рыцарь поднялся с земли и медленно направился к нему.

      – Надо же, какой эффект, наверное, я немного переборщил, – бурчал рыцарь, подходя к вождю охотников.

      Раохар сделал титаническое усилие и встал с колен, сжав кулаки.

      – Из тебя хреновый повар, нелюдь, – с вялой улыбкой ответил вождь, выставляя вперед увесистые кулаки.

      – О, маскулинность перед лицом неизбежной смерти, обожаю! – расхохотался незнакомец.

      – Кончай трепаться, нападай. Или ты думаешь, что щепотка бадана