Собирание игры. Книга первая. Таинственный фьорд. Игорь Саврасов

всё ещё влажные приобрели васильковый цвет счастья, тот ценнейший сапфировый цвет, настолько чистый, что трудно бывает различить светло или тёмно-синий он, этот цвет, подсвеченный внутренним светом магии.

      Говорить, сколько стоит сей камешек в пять карат такой чистоты, формы и огранки «под морскую звезду», герру было несолидно, а молодой сударыне, вот только что припавшей к чистым источникам духовности и целомудрия было и не к чему. И вообще: барышни, конечно, любят подарочки. И оценивают их. Но лучше, если ты предложишь руку. Подаришь своё сердце. Бросишь под ноги свою душу!

      – О! Спасибо!

      – Прощайте, Деби! Прощай, девочка! Иди поспи! Ты должна увидеть те сны…, что должна увидеть… Прощай! – и он накинул капюшон халата на свою шишку и…

      И растворился! В миг! Только дверь его купе закрылась тихо. Сама.

      А Деби зашла к себе, разделась и юркнула в постель. «Ах, хотела же в душ… Да ладно… Эта его шишка… Бедный куколь!».

      У неё была привычка называть людей в островерхих головных уборах этим словечком. Чаще с обидной и злой иронией. Эту привычку тоже подселил тот сосед в мокром рыбацком плаще с капюшоном.

      Сняла серёжки и колечко, положила на тумбочку рядом.

      «Мне ещё никто и никогда не дарил таких красивых и дорогих украшений. Да я и не думала о них… Я всегда была несовременной девушкой. Эти «честные давалки»… умеют соблюдать свой интерес: брать что надо, врать когда надо… а, главное, выглядеть как надо. А я? А ты – неуклюжая школьница с книжками, красками и кисточками. Сама с собой. Со своим искусством».

      Она вспомнила отца и мать. Отец купил ей первый «набор художника». Он не жил с ней и мамой в Балаклаве. Он жил в Евпатории. Там сейчас у него жена, караимка. И там у него от этой жены дети – караимы. Те, что полноценные. А она, Дебора, нет! Она – полукровка. Она – незаконнорождённая от украинки. Отец ещё не был женат, когда полюбил маму… Но! Закон караимов – только на «своих»! Чистота крови! Пусть кровосмешение. Близкородственные браки часты у караимов. Правда отец любил дочку и часто бывал в Балаклаве. Помогал, дарил подарки. И дед Самуил, истинный караим строгого нрава, тоже любил её. Она часто летом гостила в его доме в Гурзуфе. Дед много рассказывал ей о своих предках, возил в Евпаторию, в караимские кенассы. Такие красивые и… торжественные они! Переводил с иврита тексты священных писаний Танаха и Торы. Девочка вглядывалась в белые мраморные плиты, на которых начертаны были эти загадочные значки текстов. Она была заворожена тогда, и когда рассматривала еврейские имена на могильных плитах. «Нет, дочка. Караимы – не евреи». – объяснял дед. И рассказывал историю этого немногочисленного племени, своего рода. Как уважали караимов в царской России, как они храбры, талантливы и богаты. Говорил о языке, о вере этой этнической группы, о традициях их общин. Девочка не могла разобраться и усвоить тонкости в этих историях. Ни тогда, не сейчас. Но то, как всё перемешано на свете и то, что нужно относится с уважением ко всякой правде, ко всякому человеку, глубоко запало