Три родины. Сергей Салтыков

подозревал Лебедя в подрезе молодого парня из соседнего поселка. Служебный долг и здоровое самолюбие призывали его действовать жестко и решительно. Но личный опыт и хорошее знание наших поселковых реалий требовали быть гибким и осмотрительным. Началась словесная перепалка. Мы доказывали, что своих трогать нельзя, и служебные показатели он должен делать на шпане из других районов. Без заявы потерпевшего, он вообще, не имеет права вмешиваться. Участковый парировал, что Леха давно беспредельничает, тюрьмы не избежит. И это для него будет еще не самый плохой финал. Хоть подрезанный и не писал заявления, в РОВД пришло сообщение из больницы, где его потом зашивали. А парень он не простой, за него обязательно подпишутся друзья, и дело пахнет новым витком межпоселкового противостояния. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, приятно было ощущать себя частицей реальной силы, способной остановить и повлиять на силу местной официальной власти, с другой – не хотелось быть на стороне беспредела и беззакония. Подошедшие на шум авторитетные взрослые, убедили уже остывшего участкового отступить, пообещав решить вопрос с потерпевшим и подозреваемым совсем другим способом.

      Наблюдая состояние отца, я пытался определить его истинное, скрытое отношение к моему неожиданному выбору. Он ценил трудные и опасные мужские профессии. Неоднократно подчеркивал, что, несмотря на то, что на шахте уважают труд всех рабочих, элитой признают только ГРОЗ-горнорабочих очистного забоя. Неоднократно обсуждая мое будущее, он как- то пошутил, что ждет меня в забое, будем формировать шахтерскую династию. Но в последние, перед пенсией годы, когда к его силикозу присоединился еще и туберкулез, он больше не вспоминал о своей шутке. Зато часто посмеивался над зятем Валентином, мужем Татьяны. Поддавшись уговорам отца, он, здоровый и крепкий мужик, мастер спорта, выдержал в забое всего несколько смен. Затем, пряча глаза и смущенно бормоча, что он, рожденный и выросший на просторах российских лесов и лугов, страдает клаустрофобией, страшно боится узких штреков и лав, километровой толщи породы над головой. Позже упросил отца подыскать ему «непыльную» работу на поверхности.

      Недавно в очередной раз показывали любимый всеми фильм «Место встречи изменить нельзя» с Владимиром Высоцким в главной роли. Я знал, что отец с интересом смотрел его и в этот раз, поэтому надеялся, что он понимает разницу между уголовным розыском и всеми другими милицейскими службами. Это давало мне надежду, что он правильно оценит и, все-таки, примет мой выбор.

      С матерью все было намного сложнее. И с медицинской, и с социальной точки зрения. Она давно и тяжело страдала сложной формой гипертонии. Систолические цифры артериального давления зашкаливали далеко за 200, мучили страшные головные боли и множество осложнений. Вся ее надежда была на меня. Я, как мог, лечил и поддерживал ее еще до получения врачебного диплома. Но был еще и второй, не менее важный для нее аспект. Я давно заметил,