Не бракованная. Энн Княгинина

на него ещё раз – нельзя.

      – Почему не добро пожаловать? – после слов, у Тристан выскользнул смешок. Тристан одна из тех девушек, что поехала сюда без замужества.

      Голова пожилой, низкой женщины медленно поворачивалась на девушку. Кожа в это время натягивалась и морщины превращались в огромные складки.

      Я похолодела. Никогда ещё не хотела замёрзнуть до смерти, чтобы исчезнуть.

      Птицы щебечут, кружат и смеются над тем, что они свободны, а мы готовимся к рабству.

      – Ты, – раздражённо начала женщина. – Заговорила, не поздоровавшись?

      – Выйди, – я повернула голову на того, кто приказал.

      Бородатый мужик подошёл к Тристан, когда она сделала два шага вперёд. Затем громкий звук шлепка, и тихие возгласы девчонок.

      Я попятилась после того, как мужчина влепил Тристан пощёчину, и щека девушки мгновенно вспыхнула красным, мне кажется, я вижу, как её кожа пульсирует от боли.

      Тристан плачет, кто-то начинает реветь за ней, а я прислоняю ладонь ко рту, всё больше осознавая, куда я попала.

      Разные глаза наблюдают за каждой, парень сощурился и вздохнул, покачав головой.

      – Встали, как стояли, – команду дал тот, кто поднимает на женщин руки.

      Без споров, в слезах, все быстро выстроились в ряд.

      Прости меня, Валера, и забери обратно. Я буду хорошей женой, – взмолилась я, начиная стискивать зубы.

      Женщина открывает папку – не вижу, что в ней, но она вдруг начинает называть имена. Девушки, что услышали свои, не произносят ни звука, на что получают выговор: «Вы должны плавно кивнуть. Медленно опуская голову».

      Я стояла последняя и обязана была понять, как действовать, смотря на других, но солнце припекало макушку, а ручки пакета больно вжимались в кожу ладоней, поэтому на своё имя я проворчала:

      – Я, – а потом всё же кивнула.

      – Марк, эта самая глупая, – женщина посмотрела в сторону парня, и тот спешно пошёл ко мне. Большими шагами, немного подпрыгивая, он приблизился. Сейчас его глаза излучали одну и ту же эмоцию – что-то вроде насмешки или презрения, а возможно, всё вместе.

      От него не пахло духами, но от кожи шёл приятный аромат алоэ.

      Его грубые пальцы вцепились в моё запястье, и парень неожиданно потащил меня по косой дорожке к дому. Я завопила, начала сопротивляться, а он не собирался останавливаться, только ускорял и так чересчур быстрый шаг.

      И это хороший приём? Это именно то, чему мы должны научиться?

      Я обернулась на девушек, что опустили головы, не провожая меня взглядом. Вот теперь я сглотнула тягучую слюну, а не пустоту.

      Я практически падаю, пытаясь успеть за парнишкой, чтобы он не вывернул мне руку. Подворачиваю ногу, неаккуратно ступая на камни под собой.

      – Да куда ты ведёшь меня? – захныкала я, когда он ступил на первую ступеньку.

      Я хочу посмотреть на цветы под нами, но приходится глядеть на худую спину парня.

      – Ты должна быть внимательнее, – в четырёх словах слышно столько желчи, что я нервно закусала губу,