Злая лисица. Кэт Чо

высматривает жертву.

      – Никогда, – Чханван опустил глаза.

      Под пререкания друзей Джихун лег на парту и задремал.

* * *

      Было уже очень поздно, и солнечный свет едва освещал улицы. Джихун поднимался по холму в сторону дома. Рядом тянулась опушка леса. Днем сюда часто захаживали спортсмены и семьи в поисках природы в суетливом городе, однако ночью ветви деревьев казались кривее, страшнее, а листья дрожали, когда мимо проходили невидимые чудовища. Джихун всю жизнь провел возле этого леса – и даже он не смел зайти в него после наступления темноты. Это все бабушкины сказки про нежить и призраков, которые едят плохих детей.

      – Снова поздно возвращаешься, Джихун-а. – Напротив магазинчика лечебных вин сидела старая женщина. Все звали ее хальмони Хван. Среди местных она была самой старой. Женщина говорила, что давным-давно перестала следить за своим возрастом – помнит лишь, что когда-то ей уже исполнилось девяносто два года.

      – Длинный день был, – подмигнул старушке Джихун.

      – Учился или играл? – Она проницательно улыбалась. Сидя на низкой деревянной дощечке, женщина чистила в миску чеснок. Даже с дороги Джихун чувствовал его резкий запах.

      – Играл. – Парень улыбнулся. – Как и всегда.

      Старушка цокнула языком и закинула в рот головку сырого чеснока. Джихун ненавидел сырой чеснок – пусть бабушка хоть сто раз говорит, что это полезно для здоровья. Однако, когда хальмони Хван протянула ему головку, он послушно ее взял.

      – Когда вы уже осчастливите меня и согласитесь стать моей женой?

      – Когда-нибудь твое красноречие тебя до беды доведет, – фыркнула хальмони Хван. Глаза ее сверкнули.

      – Уже. – Джихун снова ей подмигнул. – Много-много раз.

      – Хватит копаться. Иди домой и поговори с хальмони.

      Джихун вздохнул. Старушка права. Он поклонился ей и, перейдя дорогу, тихо прокрался в квартиру над бабушкиным рестораном. Скинув кроссовки, поставил их рядом с поношенными ботинками хальмони. Навстречу ему с громким звонким лаем выскочило что-то маленькое.

      – Дубу! Тихо ты, – парень попытался угомонить маленький шерстяной шарик, но тот только прыгал вокруг, требуя, чтобы его погладили.

      Дверь открылась, и Джихун вздрогнул.

      – Ан Джихун! – раздался громкий голос хальмони. – А я уж собиралась в полицию звонить, чтоб по всей Корее тебя искали.

      Джихун поклонился, извиняясь.

      Когда-то бабушка была красавицей. Доказательства – старые черно-белые фотографии – лежали у нее на тумбочке. Но заботы и возраст не прошли для нее бесследно. Она была маленького роста – всего-то Джихуну по плечу, – но тот всегда как будто уменьшался при виде ее гневного лица.

      – Хальмони, ну чего ты волнуешься? У тебя же давление повысится.

      – Где ты был? – строго спросила женщина.

      Джихун не стал тратить время на пустые оправдания.

      – Ты и так знаешь.

      Бабушка недовольно цокнула языком:

      – Ты такой умный мальчик, а тратишь время на глупые игры. Я же не прошу тебя войти в тройку первых студентов университетов SKY