Как белый теплоход от пристани. Сергей Осмоловский

творческая реализация, душевное равновесие и материальное благосостояние. (Фу, какие протокольные слова я произношу!)

      Творческая реализация – это больная тема, о ней распространюсь чуть позже, выслушав ещё пару рецензентов. Морально ещё как-то помогает держаться эпистолярная дрожь (рецензентам назло), а материально – журнальные заказы статей. Но, разумеется, этого совсем недостаточно, чтобы планировать жизнь.

      Всё! Менять работу! Уходить, уносить себя, спасаться бегством! Решение принято – и завтра же я без оглядок вступаю в пору его осуществления… Однако если б это было так просто…

      Семейный триллер. Продолжение

      «Пережитое, конечно, не могло пройти для него даром. Возвращаться домой теперь расхотелось полностью, и Он нашёл кинотеатр на окраине достопримечательностей, где шла ретроспектива фильмов с участием Греты Гарбо. Посетителей в зале было не много – и Он расположился, где захотел, безо всяких стеснений, смутив школьников, пришедших сюда целоваться.

      События на экране его занимали мало. С гораздо большим увлечением Он отдавался мыслям о той девушке, одной улыбкой подарившей ему всё богатство влюбленного. Почему-то Он назвал её Бонни.

      «Как она сверкала! Как росинка на лепестке ландыша в лучах рассветного солнца. Бонни… Твоя улыбка… Она прожгла мне сердце, уничтожив в нём сорняки бессмысленных лет и бесцельного отчаяния жизни!»

      Когда фильм кончился, уже была ночь. Он вышел из кинотеатра, вдохнул грудью прохладный воздух, закинул пиджак на плечо и с мечтательным взглядом в пространство двинулся домой. Наступили выходные, и торопиться спать было не к чему. Он шёл медленно, слегка покачиваясь и озираясь на звёзды, и благодарил жизнь за такие вечера, как этот, когда эти самые звёзды становятся непостижимо яркими даже в пелене городского смога. Ведь, если подумать, что такого – улыбнулась незнакомая девушка… а как изменилось настроение!

      Вдохновенные мысли быстро сменялись, плавно перетекая одна в другую. Не сказать, чтобы все они были о Бонни – скорее о чём-то общем, ностальгическом и перспективном одновременно, выскользнувшем на язык фразой:

      – Я зажег бы на небе звезду, было б это кому-нибудь нужно…»

      6 апреля (воскресенье)

      Молчание бывает от бессилья, как во сне, а бывает от могущества. Бывает от пустоты, но случается и от крайнего переполнения… Наверное, мне необходимо кому-то оказаться нужным. Кому-то, кто появился в этом мире неслучайно. Потому-то я и спросил Ируньку:

      – Как, по-твоему, воспринимала бы меня Фаина Георгиевна, если б мы с ней познакомились?

      Нет на земле человека, которого я любил бы нежнее Ирунки. Моя любовь к ней настолько космически обоснована, что без грязи и намёков будет жить, пока во мне держится душа. Если и на самом деле у человека несколько жизней, то нынешняя – это моя последняя, а во всех предыдущих я был Ируньке любящим братом.

      Крепко